Гимназия Царима - страница 37

Эсташ вдруг принялся разжимать мои пальцы, которыми я уцепилась за его рубашку, даже слышался треск ткани, а несколько пуговиц отлетело.

– Не паникуйте, Мариона.

Не паниковать? Легко сказать. Он к этой дряни стоял спиной, а я видела все две или три сотни мелких красных глазок, как у страшного паука, и смотрели они очень злобно и очень плотоядно. Мои пальцы разжали, но я тут же уцепилась за шею защитника. В конце концов, сила оказалась на его стороне. Эсташ высвободился из крепкого девичьего захвата и повернулся-таки лицом к атакующей, но до сих пор не пробившей щит осьминоге.

Я снова ахнула, заметив в спине тен Лорана три длинных шипа, разорвавших ткань и вошедших под кожу. Это ему досталось, когда меня ловил и закрывал, не успев еще поставить щит. Только подумала о щите, как воздух вокруг перестал гудеть, а гигантское растение стремительно рванулось вниз. Эсташ раскинул руки, точно вознамерился схватить его в объятия, но осьминога отшатнулась и завизжала, а я широко раскрытыми глазами наблюдала за ровными переливами пламени в руках Эсташа, которые взметались и опадали, подобно языкам костра. И, прокручивая эти колеблющиеся язычки, точно настоящий жонглер, защитник сделал шаг вперед. Мне очень хотелось вцепиться в его рубашку и удержать на месте, чтобы не ходил к жуткой росянке, но тен Лоран продолжал наступать, а я кое-как совладала с собой. Осьминога тихонько отползала обратно в кусты… и вдруг метнулась почти молниеносно, скрываясь с наших глаз, а тен Лоран размахнулся и запустил ей вдогонку огненный шар. Громкий писк ударил по ушам так, что захотелось зажать их ладонями, а потом послышался хруст, шорох, свист, гудение щита, отскочившие от него оранжевые жала – все это почти одновременно, – и звуки стихли.

– Вы ее… – голос опять вибрировал, выдавая дикое волнение, – как бы уже все?

– Как бы да, – ответил на это защитник и, уронив руки, зачем-то медленно опустился на колени.

– Арис Лоран, у вас в спине…

Я наклонилась, протянула руку и была вновь остановлена повелительным:

– Не трогайте. Они ядовиты.

– Арис Лоран!

– Не нервничайте, Мариона. Просто подождите немного.

О, я умею не паниковать и не нервничать. Всегда в подобных ситуациях так поступаю, отлично держу себя в руках.

– Насколько они ядовиты, арис Лоран?

– Смертельно… для людей, не для… – Он так и не договорил, медленно повалился на бок, не закончив фразы.

– Арис! Арис! Эсташ…

Быстро опустившись на колени, я принялась выплетать сложные фигуры, стараясь не торопиться, чтобы не допустить ошибки, и протянула ладони в сторону тен Лорана. Зацепила плетением один из шипов, точно щипцами, резко дернула наружу. Проделала то же самое со следующим и еще с одним, выдернув все. Эсташ лежал без движения, и мне пришлось склониться ниже, ухватить за плечо и осторожно перевернуть его на спину. Когда положила ладонь на мужскую грудь, послушать сердце, тут же резко отдернула и даже подула. Его кожа так горела!

– Арис Лоран, вы слышите меня?

По его лицу пробежала судорога, тело изогнулось, пальцы забрали в горсть комья земли и снова разжались.

– Эсташ, вам больно?

Глухой стон был ответом.

Прижала ладони к его щекам, а он дернулся всем телом, и я отшатнулась, снова обжегшись.

Попыталась взять под контроль свои чувства и, как просил тен Лоран, не паниковать. Он ведь говорил подождать, а не бежать со всех ног или громко звать на помощь. Эсташ явно хотел добавить, что яд смертелен для человека, а не для защитника. Подвинув поближе дубинку, я поудобнее перехватила ее, озираясь по сторонам и прислушиваясь, успокаивая себя тем, что тен Лоран со всеми дикими растениями уже расправился.

Эсташ снова вздрогнул – один, второй, третий раз; я быстро коснулась его лба, и мне показалось, что жар стал немного меньше.

Значит, он будет в полном порядке, надо только немного повременить. Что с ним может статься, когда его полкласса девиц опоило приворотом, а он меня только два разика поцеловал, потом встряхнулся и пошел себе дальше. Ничего с ним не будет, правда-правда. Но что же так долго приходится ждать?

– Арис, – осторожно потрясла его за плечо, но в этот раз он не отреагировал, и в испуге я снова положила руку ему на грудь – сердце билось.