Гладиатор - страница 35

Харпер закрыла глаза. Она терпеть не могла просить, но Реган нуждалась в помощи.

— Ты поможешь мне? — прошептала Харпер.

Подняв руку, Райден запустил пятерню в свои короткие волосы.

— Да, я помогу тебе.

Она положила руки ему на грудь, и они словно сами собой заскользили по твердым мускулам.

— Чего мне это будет стоить?

Лицо Райдена ожесточилось, и он отстранился.

— Мне не нужно платить, чтобы заполучить женщину в свою постель. Та женщина в комнате охотно пойдет со мной и сделает все, что я скажу.

Харпер вскинула голову, ненавидя нарисовавшиеся перед глазами эротические образы Райдена с другой женщиной.

— Райден…

Он покачал головой.

— Обсудим твою подругу, когда вернемся в палату Галена.

Она сгорала от нетерпения. Обернувшись, Харпер увидела, что Реган бежит по арене, спасаясь от преследовавшего ее гладиатора. Помощь требовалась немедленно, а не потом. Харпер сжала перила с такой силой, что они, наверное, могли бы раскрошиться в пыль.

— У нее может не быть столько времени.

Ей на плечо легла рука.

— Пойдем. Я поговорю с Галеном. Возможно, нам удастся уйти с празднования пораньше.

Слово Райдена было таким же надежным, как и он сам. Вскоре Харпер уже шла по тоннелю между ним и Торином. Впереди шагал Гален. Они миновали двери палаты, и Харпер нехотя отправилась помыться и переодеться.

С влажными волосами она вошла в зал жилой секции гладиаторов. Харпер надела брюки свободного кроя и темно-синюю тунику.

— Кто-нибудь хочет выпить? — Торин схватил бутылку с полки, заставленной множеством емкостей разных форм и цветов.

Кайс и Сэфф уже устроились за длинным столом. Лор и практически немой Неро расселись на диванах. Возле них стояли Гален с Райденом и тихо о чем-то переговаривались.

Внезапно Харпер заметила развешенные на стене экраны и фотографии. Нахмурившись, она осмотрела скатанный ковер, скрывавший их в то время, когда гладиаторы сидели в зале и изучали животных.

Харпер прошла вперед. На всех снимках были люди и слова на каком-то неизвестном языке. Она просматривала фотографии различных бойцов на арене. Большинство казались маленькими, худыми и не очень умелыми в борьбе.

Харпер встала лицом к присутствующим.

— Кто-нибудь что-нибудь мне объяснит?

Сэфф замерла, не донеся до рта кусок хлеба, и переглянулась с Кайсом. Торин фыркнул и закинул ноги на диван. Райден пристально посмотрел на Харпер.

— Что ты хочешь знать? — спросил он.

Она перевела взгляд с него на Галена. Император отвернулся к бару и готовил себе какой-то напиток янтарного цвета.

— Сейчас вы не очень-то похожи на хозяина и рабов.

Торин фыркнул, но Харпер смотрела исключительно на Райдена.

— Ты не раб.

— Нет.

— Гален не твой хозяин.

— Нет.

Он же предупреждал ее. Говорил, что на арене ничто не является тем, чем кажется. Повернувшись к стене, Харпер увидела фотографию худого крылатого Пакса, купленного вместе с ней. Она присмотрелась внимательней, и нашла снимок изящного Рама.

— Что это? — Харпер постучала пальцем по стене. — Все эти существа были проданы на арену вопреки здравому смыслу.

— О чем умолчал наш чемпион, так это о том, что мы помогаем вывезти с арены слабых и больных, проданных в рабство и вынужденных сражаться, — выпрямился на своем месте Торин.

— Мы бросаем вызов другим палатам и выигрываем тех, кто нам нужен, — попивая свой напиток, Гален навалился на стойку.

— А потом Гал контрабандой вывозит их с Карфагена, — добавила Сэфф.

Харпер не могла поверить услышанному. Прижав пальцы ко лбу, она заставила себя встретиться взглядом с Райденом.

— Вы хорошие ребята.

— Вряд ли, — на его губах появилась едва заметная улыбка. — Могу побиться об заклад, что мы не хорошие.

— Вы спасаете невинных людей.

Райден медленно кивнул, и Харпер посмотрела на Галена.

— Ты не порабощаешь людей.

— Не порабощаю, — он отпил из своего стакана.

— Мои друзья? Пакс и Рам?

— В безопасности за пределами планеты.

Руки Харпер безвольно повисли вдоль тела. Зажмурившись, она секунду простояла с закрытыми глазами. Райден говорил, что нашел здесь цель, но Харпер неправильно его поняла.

— Я наговорила тебе гадостей…

— Ничего страшного, — ответил он. — Нам нужно, чтобы за пределами этой комнаты нас считали теми, кем мы кажемся.