Гладиатор - страница 3

Я встаю, заставляя неустойчивые ноги держать меня и смотрю вокруг ища моего следующего противника. К моему удивлению на поле ни кого нет, кроме трупов, а все выжившие гладиаторы покинули арену оставляя меня в центре внимания. Оказывается что я все еще любимчик зрителей.

Солнечный свет горит на моей коже, когда я понимаю, что сегодняшнее развлечение предназначалось лишь для одного человека. Во время борьбы я оказалась почти у самого балкона предназначенного лишь для одного человека и гостей, которых она хочет пригласить. Правитель всего. Я также понимаю, что лев у моих ног еще не мертв, а лишь бес сознания. Возможно, он умирает, но он все же еще жив. Я знаю чего ждут от меня.

Я поднимаю свой меч. Я поворачиваюсь. Я стою перед ней.

Это — моя причина. Не победа, не убийство, а этот момент.

Я смотрю на нее, ближе, чем когда-либо прежде и ближе чем я могла вспомнить. Она стоит, удивительно, прямо на краю балкона, смотря прямо на меня. Она выглядит бледной. Я жду ее приказ.

Она — причина.

Я не могу видеть цвет ее глаз даже притом, что я стаю так близко и в течение мимолетного момента я … чувствуют что-то. Было ли это сожаление? Я не знаю. Я жду.

И продолжаю ждать.

Шум вокруг нас увеличивается, знать хочет конца, и она, кажется, забывает что должна дать мне приказ. Но она продолжает просто смотреть на меня. Выражение на ее лице кажется особенным и я не знаю, что делать.

Она подзывает одного из своих советников и тихо с ним говорит. Но ее глаза никогда не оставляют мои. Потом, почти машинально, она отдает мне приказ. Зрители облегченно ревут.

Я захватываю мой меч обеими руками и дважды обрушиваю его на шею льва. Он начал приходить в себя и если бы она ждала еще дольше, то мне пришлось бы драться с ним снова. Теперь он наверняка мертв и я поднимаю мой окровавленный меч для ее осмотра. Знать приветствует мою победу как свою собственную. Она только смотрит на меня. Потом, после момента, она дает сигнал что я могу уходить.

Мое сердце стучит в груди и я не знаю почему. Это не напряжение или что-то еще, и я смущена. Но момент проходит, и я иду через смертельное поле, не обращая внимания на трупы которые убирают пока я иду. Арену очищают для гонки на колесницах которая скоро начнется. И я приближаюсь к охранникам ожидающим меня на входе в темноту.

Они забираю мой меч, но к моему удивлению мои ноги и руки заковывают в кандалы и другие охранники берут меня за руки. Я ожидала что мне просто будет позволено уйти в темноту, найти мое место у стены и ждать когда охрана принесет мне чашку с водой и тряпки что бы обработать мои раны. Это что-то новое.

Я не сопротивляюсь когда они меня тянут через ворота которые я не видела очень долгое время. Ворота, которые ведут из Колизея. На секунду меня посещает мысль что меня продали, но это не имеет смысла. Однажды гладиатор в Колизее и ты умираешь в нем. Никто никогда не был продан и никто не уходил. Никогда. Даже мертвых бросают львам или сжигают в установках для сжигания отходов.

Итак почему все это? Я жду, зная, что, в конечном счете, узнаю ответ.

Фургон подъезжает к нам и меня сажают в него охраняемую двумя здоровыми и сильными мужиками. Как будто они и эти цепи остановили бы меня, если бы я захотела убить. Они просто не понимают целей гладиатора вне арены, я понимаю, но это не что не меняет. Я не буду пытаться убежать. Нет никого к кому бежать.

Мы провели весь путь в тишине пока не достигли замка. Там меня передали другой группе охранников которые ведут меня через коридоры которые кажутся бесконечными. Потом они заканчиваются. И меня привели к комнате для купания.

Я снимаю свои кожи и грязные тряпки, которые я ношу под ними и потом купаюсь. Комната заполнена женщинами служащими и под наблюдением охраны они вымыли меня с головы до кончиков пальцев ног и даже в интимных местах. Но я также потеряла способность чувствовать стыд и молчу. Женщины нервно хихикают, когда занимаются моими ранами и наносят приятно пахнущие вещи на мою кожу, мое раненое и мускулистое тело должно быть что-то необычное для них. Когда они закончили я, как предполагается, должна одеться. Но очевидно мои кожи оскорбительные для них, хотя, это из-за запаха, брызг крови и грязи на них, или факта, что они явно изношены при близком рассмотрении, я не могу сказать. Так что мне дают короткую белую тогу, такую же как носят сами женщины служащие. И меня уводят.