Гладиаторы - страница 6

Дато и Коба видели их с момента появления. Через некоторое время двое вошли в дом. Дато дал Кобе знак, что в случае перестрелки юнца берет на себя. Коба в ответ криво ухмыльнулся, и Дато понял, что друга также раздражал сопляк в тесных джинсах.

Судя по действиям четверки, они были напряженно насторожены. От пустых домов веяло угрозой. Мертвая тишина и безлюдье внушали безотчетный страх даже тем, кто для храбрости основательно напивался. Мальчишка-пулеметчик тоже трусил, но чтобы не выказать страха, залихватски вскинул пулемет на плечо и все, что привлекало внимание, трогал носком ботинка — осторожно, но в то же время с картинной агрессивностью, на манер героев вестернов.

Автоматчик дал очередь по железному резервуару. Похоже, развлекался и в то же время проверял — пустой ли. Затем подошел и пнул резервуар ногой.

Железо глухо и как-то нехотя загудело. Один из вошедших в дом выскочил наружу с пулеметом наперевес. Он был в зеленой майке, обмотанный пуловером с завязанными на животе рукавами. Убедившись, что автоматчик стрелял просто так, для развлечения, он вернулся в дом — поостерегся выразить недовольство, из чего Дато заключил, что командир с ухоженными усиками пользовался среди подчиненных авторитетом. В доме наверняка не оставалось ничего заслуживающего внимания. После взятия в селе старательно пошарили «штурмовики», а за ними «шакалы». Затем время от времени кто-нибудь наведывался с целью профилактики, проверяя, не осталось ли в селе молодежи или неприятельских гвардейцев, пытаясь заодно обнаружить устроенные в домах тайники.

Дато старался не смотреть в сторону боевиков. По опыту он знал, что упорный взгляд притягивает, многие его чувствуют. Он дал знак Кобе, чтобы и тот не смотрел, хотя был уверен, что Коба не прекратит наблюдения. Усатый вытащил из кармана фонарик и посветил внутрь резервуара.

— Бабе своей в задницу загляни! — сказал Дато и взял командира на мушку: это немного успокоило.

Его лицо, исполосованное листьями кукурузы, горело. Горели также мочки ушей. Ему даже показалось, что одна мочка порезана, он потрогал ее и убедился, что крови нет. Подул ветерок, и кукурузное поле зашелестело. Оглядевшись, Дато заметил колосья лисохвоста — эта трава почему-то раздражала его. Он не знал, что в кукурузных посадках лисохвост самый распространенный сорняк.

Боевики покинули усадьбу так же внезапно, как и появились. Прошли через калитку на соседний участок и разбрелись, исследуя все закоулки с любознательностью экскурсантов. Автоматчик в зеленой майке и русский, как определил его Дато, тащили убитых индюшек. Русский уморительно переставлял свои длинные ноги, на груди у него болтался бинокль. Индюшек убил он. Стрелял мастерски, почти не целясь, и на каждую потратил не более патрона. Видать, и пьяному ему не изменяла меткость. У русского было вытянутое лицо с бесцветными бровями. Он все время кашлял и матерился.

Дато подполз к тому месту, где укрылся Коба. Тот лежал у саженца лимона. Дато показалось, что Коба выбрал плохое укрытие.

— Отползем в сторону лавра, там будет получше!

— Лучше здесь, — ответил Коба.

— Давай! — сказал Дато и, не дожидаясь ответа, пополз в сторону лаврового кустарника.

В их ситуации любое укрытие кажется ненадежным. Меняешь место, и кажется, что предыдущее было лучше, так, постепенно тобой начинает овладевать паника. Но Коба, кажется, и впрямь выбрал неудачное место.

Он неловко перемещал по траве свое тело. По его виду невозможно было сказать, страшно ему или нет. Они переползли через забитую опавшими листьями дренажную канаву. Коленки и локти у них намокли.

— Не стоило сюда ползти! — сказал Коба.

Повалились навзничь, пытаясь отдышаться. Дато готов был признать, что прежнее укрытие Кобы было не таким уж плохим.

— Если нас заметят и нам не удастся сразу положить всех четверых, бросишь «лимонку», а я добегу до резервуара. Оттуда все видно, и они не смогут попрятаться, — сказал Дато. — Другого пути нет.

Он думал, что Коба и на этот раз станет насмешничать: не заразился ли ты от майора «гранатоманией», но Коба не собирался острить.