Глаза зверя - страница 3

И он подошел.

Нанаши резко выпрямился и ударил. Внезапная перемена в росте и расстоянии помешала стражу. Тот не успел ударить, меч Нанаши быстро задел поднятые руки. Лезвие впилось в броню. Нанаши направил силу, кряхтя, сдвинул врага на шаг. Этого хватит. Давя на перчатки врага, Нанаши резко убрал меч и с силой опустил его на плечо мужчины. Это было рискованнее, чем на голову, но ему приказали не убивать.

Страж хотел остановить меч, но двигался слишком медленно, чтобы помешать. Приглушенный звон, треск ткани. Лезвие Нанаши разорвало плащ, открыло броню на плече и соскользнуло. Страж заметил шанс, повернул меч и ударил.

Вдруг холодная сталь прижалась к потной шее Нанаши. Он застыл, опуская меч.

- В следующий раз ты умрешь.

Голос стража был приглушенным, но было слышно насмешку. Гигант в броне убрал оружие, сдвинул ткань и снял черный шлем.

- Да, это я. Ты понял, Нанаши? Тебя убили бы. Здесь и сейчас.

Где-то снаружи закричал петух.

Нанаши спрятал меч и развязал черную ткань на голове. Она промокла от пота, а теперь холодный воздух жалил его кожу.

Паук, он же страж, смотрел на Нанаши с ухмылкой. Он изгибал губы на выбритом лице.

- Бодрее! То движение было очень быстрым, знал?

- Быстрым, - Нанаши ударил себя по шее, - но не спасло. К чему тогда скорость?

- Не мне объяснять… - Паук ткнул его, - но расслабься, малый! – он улыбнулся. – Всегда такой серьезный! Когда ты будешь похож на меня? Я не даю ничему тревожить меня, даже если смерть близко. – Нанаши слышал привычную насмешку в тоне Паука. Она относилась отчасти у Нанаши, отчасти к нему самому.

Несмотря на нервное предвкушение, мальчик криво улыбнулся в ответ. Хотя Паук был напарником Нанаши в боях, учил его использовать необычное оружие, как метательные кинжалы, дымовые бомбы, но крупный парень любил и веселить его. Так получалось само по себе. А еще он отлично играл роли, притворяясь важным торговцем шелком или трудягой. Он всегда первым находил повод повеселиться, осветить тьму, а потом посмеяться над своими ограничениями.

У них было много общего. Хотя Паук был старше, его тоже бросили ребенком на пороге приюта Серого света в Эдо. Его тоже забрал и обучил Орден. Но, в отличие от Нанаши и всех, кого он знал, Паук был очень высоким и крупным, словно был рожден борцом. С силой быка в мышцах он показывал невероятную физическую силу, но очень долго развивал в себе ловкость и бесшумность. Нанаши знал, что Паук порой расстраивался, но долгие тренировки помогли ему развить тихую поступь.

А еще ему нравилось рассказывать о своем телосложении: о том, сколько он весит, и сколько ему нужно есть.

- Когда Цапля нашла меня в рисовом мешке на улице у наших ворот, - рассказывал он. – Я уже был таким большим, что она повредила спину, поднимая меня, и врачу потребовалось много горячих иголок. Месяц лечили, - а недавно после тяжелой миссии в уединенной долине Паук хвалился, что, пока прятался, ему пришлось из-за голода проглотить три ящерицы и целого дикого гуся. Сырыми. – Но не клюв, - серьезно говорил он, глаза блестели. Нанаши назвал его лжецом, Паук схватился за меч, злясь, словно его оскорбили. Нанаши тогда вздрогнул, и Паук рассмеялся и хлопнул его по спине со словами. – Все такой же тощий и пугливый!

Но сегодня Паук старался быть серьезным. Он взял себя в руки, когда свет лампы прорезал тьму в соседней комнате. Нанаши посмотрел на порог. Стало ярче, и он услышал шелест ткани. Приближался брат Орел, его лысая голова блестела, а длинная косичка привычно падала на плечо. Он нес в руке бумажный фонарик на палке, а в другой – метлу. Орел ступал осторожно, отметая метлой тетсубиши.

Паук и Нанаши одновременно поклонились. Они выпрямились, и Паук посмотрел на Нанаши, говоря взглядом, чтобы тот был смелее.

Брат Орел кивнул им с типичной сдержанностью. Он вскинул бровь, глядя на Паука.

- Докладывай.

- Мальчик старался быть незаметным, - сказал Паук серьезно и с уважением. – Он сдерживался, помня о приказе – не убивать. Его техника теперь плавная. Завершенная.

- А он нет? – Орел погладил короткую седеющую бородку. – Скажи, мог ли он убить тебя, если бы его не сдерживал приказ? Мог ли он бить смелее и увереннее?