Глубокое бурение [сборник] - страница 8

Чтобы не погибнуть и не превратиться в овощ, нужно в корне все поменять: образ жизни, взгляды, мироощущение и восприятие окружающего. Потом все станет по-другому. Не хуже, не лучше, просто по-другому.

Мы привыкли считать, что время все лечит, время все нормализует, расставляет на свои места. Да, это действительно так, но не просто время. Нужно именно все поменять. Просто так станет снова интересно жить. Все новое, что ты для себя изменишь, станет глубже и интереснее, а прошлое, которое ты просто выбросишь, не просто перестанет тянуть назад, болезненно и хандриво, – на него не останется ни времени, ни желания.

Он облегченно вздохнул, немного растерянно взглянул на нее и отвернулся к окну, смачно затянувшись только что прикуренной сигаретой.

Она сделала глоток вина, задумчиво посмотрела в бокал, будто там что-то происходило, и выпалила на одном дыхании, но спокойно и уверенно, будто давно уже держала этот текст в голове:

– А вообще я думаю о том, что чем старше мы становимся, тем меньше умеем любить, любить по-настоящему – бескорыстно в действиях и помыслах. Для любви нужно доверие, а с возрастом мы все чаще ищем подвох и скрытый смысл, подвергаем все анализу. Эх, где мои шестнадцать лет в розовых очках, с полным доверием к людям… Так все было просто и легко. А сейчас – мысли, комплексы, проблемы. Ведь мы ищем человека не просто для любви, а еще и для решения собственных проблем. У всех они разные: материальные, моральные или еще какие-то. С возрастом все сложнее принимать и любить человека таким, какой он есть.

Так же облегченно вздохнув, она залпом убила остатки вина в бокале и посмотрела в его грустные глаза.

В голове его стало еще светлее и проще. Он смотрел на нее и понимал, что видит перед собой не давнюю знакомую, не просто девушку, а ту, которой так хочется подарить частичку, а может, даже всего себя, целиком и без остатка.

 Жили-были мужчина и женщина. Вдруг встретились они однажды, когда обоим было хорошо, да так по душам разговорились, что стали близкими друзьями. Прошли годы, каждый из них встретил любимых, дети появились. Прошли еще годы, и отношения в их семьях осложнились и приелись.

И однажды ночью она позвонила ему и сказала, что ей плохо. Они встретились, выпили, поговорили по душам, как в первый раз, и еще выпили и еще поговорили. Наступило утро, и проснулись они в одной постели, оба нагие и счастливые. И сказал он ей тогда, что всегда мечтал об этом, но не ответила она ничего, а лишь заплакала, оделась и ушла. И еще долгое время не выходила эта ночь у нее из головы. А когда пришла старость и ее муж умер, принялась она искать своего друга, а когда нашла, оказалось, что он скончался в тот самый день, после той самой ночи.

Дружба между мужчиной и женщиной невозможна, ведь женская красота способна разрушить сердце даже самого преданного друга…

Ты думаешь о нем и ждешь,

Но понимаешь, что нельзя,

Мечтаешь ты и видишь сон,

По простыне своей скользя.

Нельзя и утро доброе желать,

Лишь ждать чего-то от него,

А перед сном себя ласкать

И представлять, его, его, его…

Нельзя! Ты повторяешь снова

И ждешь его холодное «привет»,

Уже и день прошел – ни слова,

И ночью ждешь – но так его и нет.

Утром в солнечных лучах,

Его ты хочешь ощутить.

И повторяешь второпях:

«Не дай себе его любить».

Он уставился в монитор. Ему писала девушка с другого конца света. Почему-то именно ему, именно в эту ночь она решила излить душу.

Он читал ее сообщения с огромной кучей грамматических ошибок, коверкающих слова до неузнаваемости, и не понимал, зачем она все это пишет и почему именно ему, именно сейчас.

«За ночь я могу легко войти в несколько разных образов. Выхожу из одной роли и вхожу в другую. Легко, не задумываясь. Как в театре или в кино. Просто настраиваюсь: сейчас я Снегурочка, потом полицейский, потом рабыня или госпожа, потом медсестра, секретарша…

Сначала – легкое театральное представление, а потом – постепенное раздевание с элементами лесбиса. Так же, как актеры, мы искусственно целуемся, применяем позы камасутры. С виду и грудь целуем натурально, и целуемся, но на самом деле мы только открываем рот и ничего при этом не делаем. Но исполняем это так, что все мужчины и приходящие девушки думают, что это реальность. Мы с напарницами смотрим друг на друга так, что все думают: у них настоящая любовь. Но нас в стрип-клубе 25 человек, и если бы у всех были такие чувства, то мы бы уже передрались от ревности.