Глухомань - страница 16

– Не слушай его, мелет первое, что в голову придет, – сказала Марина.

Впереди послышалось какое-то веселье, раздавалась музыка. Друзья приблизились к скоплению людей, но, что именно происходило в середине толпы, не было никакой возможности разглядеть. До слуха донеслись цыганские переборы гитар и мелодичный голос певицы.

– Ой, давайте посмотрим, – воскликнула Лена, – обожаю цыган, они так грустно поют, эти их романсы…

Марина с Максимом удивленно переглянулись.

– Марин, ну на минутку, послушаем одну песню и сразу к вам.

– Да, пожалуйста, – улыбнулась сестра, – только за кошельком следи.

Друзья стали пробираться сквозь толпу народа, стараясь добраться к самой середине. Выбравшись на передовую, они увидели исполнителей.

У стены стояли двое цыган с гитарами и не спеша играли завораживающую мелодию. Перед ними на деревянном ящике сидела молодая цыганка и не обращая ни на кого абсолютно никакого внимания, пела на своем языке какой-то незнакомый, но очень душевный романс.

Лена с восхищением смотрела на открывшуюся перед ней картину. Вокруг цыганки сидели четверо цыганят разного пола и возраста. Они с любопытством разглядывали обступившую их толпу, и Лена невольно запахнула поплотней плащ, вспомнив совет Марины о кошельке. Она с удовольствием дослушала песню до самого конца. После этого детвора вскочила и начала обходить толпу с протянутыми шапками, прося подать что-нибудь в благодарность. Прохожие стали опускать в них деньги. Разные, кто сколько считал нужным. Цыганка в это время подходила к окружающим и просила погадать по руке, некоторые соглашались.

– Ладно, пойдемте, – произнес Максим, потянув за собой Марину.

– Ну подождите, – Лена потянулась к своей сумочке, – я денежку кину, здорово же было. Она выудила пару десяток и положила в заранее подсунутую парнишкой шапку.

– Да ладно тебе, Лен, – Максим обернулся, – нужны деньги – иди работай, а то сидят по подворотням, попрошайничают или кошельки лузгают, – нарочито громко произнес мужчина, посмотрев на цыган.

– Ай, чавалэ! Что не нравится? Песню слушали – платите.

Никто из троицы не заметил, как возле них появилась цыганка.

– Не жалей рубли. Деньги, как вода – с каждым днем все меньше и меньше – испаряются, – цыганка вопрошающе посмотрела на Максима. – Позолоти ручку, красавец, Геда всю правду скажет, не обманет.

– Отстань, – Максим недовольно взглянул на цыганку, – наша знакомая уже заплатила за песню, а в гадания я не верю. – Все, мы торопимся, девчонки, пошли говорю, – обратился он к девушкам.

– Ай, зря не веришь Геде, она всегда правду говорит, еще спасибо скажешь. Позолоти ручку, все узнаешь.

– Да отстань ты от меня! В каком месте предложения ты не поняла слово? Все, что у меня было, я и без тебя помню, что есть – в курсе, а что будет, о том сам узнаю. Родился, женился, будет ребенок, машина, большая квартира – в общем все, что полагается молодой семье с достатком. Правильно?

– Все может быть, но помни, касатик, подстраховаться никогда не поздно, верно? – цыганка посмотрела на Максима с лукавым прищуром и протянула руку. Марина и Лена с интересом наблюдали за происходящим. Веселье обещало быть интересным.

Максим посмотрел на протянутую ладонь и помявшись в замешательстве еще несколько секунд, положил на нее сотню.

– На, возьми, только давай быстрей. Расскажи, что видишь и оставь нас в покое, – Максим выставил свою кисть ладонью верх.

Купюра сию же секунду пропала в многочисленных складках цыганских юбок.

– Спасибо, родной, – цыганка засмеялась, – не переживай, Геда всю правду скажет, ничего не упустит.

Она взглянула на ладонь, и тут произошло нечто совершенно непонятное. Марина с Леной готовы были поклясться, что видели тот страх, который напрочь смел все краски с лица Геды. Цыганка замолкла на полуслове и с испугом взглянула на Максима.

– Все у тебя будет хорошо, – быстро проговорила она, отпустила руку, резко повернулась и зашагала прочь.

– Эй! Постой! Я не понял? Так о хорошем не говорят. Что ты увидела? – Максим тщетно пытался дозваться до цыганки, но Геда только прибавляла шаг и даже не оглядывалась в их сторону. – Постой, я тебе говорю. Что за дела? Объясни по-человечески, что ты там увидела? – но все окрики были бесполезны, цыганка растворилась в толпе, и больше ее никто не видел. Максим стоял одновременно злой и растерянный. – Нет, ну вы видели, видели, что она сделала? – негодующе встрепенулся он через пару мгновений, оборачиваясь к девушкам.