Гностики, катары, масоны, или Запретная вера - страница 11

было его прозвищем. Самый известный момент появления его фигуры в Библии представлен в Евангелии от Иоанна, где Фома высказывает свои сомнения в том, что Христос восстал из мертвых, и говорит, что поверил, лишь после того, как увидел Иисуса воочию (Ин 20:24–29). Но ученые, в свою очередь, выразили сомнение в подлинности этой истории. По их утверждениям, скорее всего тут не отражено реальное событие; по всей видимости, это был выпад в сторону гностиков, последователей Фомы, определенная часть которых не верила в страдания Христа и смерть во плоти.

Вообще же среди ученых сложилось мнение, что Фома, скорее всего, проповедовал в Сирии, где на протяжении веков он был почитаем христианами (и где, возможно, было написано его Евангелие). После этого он, возможно, дошел до самой Индии, где по сей день очень древняя индийская христианская община связывает свое рождение и становление с его проповедями. Фома оставил свой след на Востоке, где проповедь о мистическом озарении нашла себе более благодарную аудиторию, чем в среде рационалистичных греков и практичных римлян.

Но Индии не суждено было стать той центральной сценой, на которой явило бы себя становление христианства. Этот контекст обеспечила Римская империя, и поздняя римская культура и мысль оставили свой неизгладимый след в христианстве во всех его формах. Это был мир, во многих отношениях подобный нашему. Он был обширен (охватывал весь Средиземноморский бассейн) и обладал весьма заметным единообразием. В первые два века христианской эры войны случались редко, и жители империи, по словам историка Эдуарда Гиббона, «наслаждались и злоупотребляли теми преимуществами, которые предоставляли им благополучие и роскошь». Коммерция процветала, и, как это обычно случается, наряду с товарами и деньгами в изобилии также имелись идеи, философские течения и религии. Новые культы и секты расцветали в условиях толерантной языческой культуры. (Христиан преследовали не за то, что они верили в иного бога, но потому, что они отказывались почитать прочих богов — такое пренебрежение, по мнению язычников, могло навлечь на всех Божий гнев.)

Религиозная культура помогла оформиться зачаточной христианской вере. Самое большое влияние она, конечно же, испытала со стороны иудаизма, «материнской веры». Из иудаизма христианство взяло свое Священное Писание, а также представление о едином, монотеистическом Боге. В то же время с самого начала возникновения христианства последнее имело проблематичные взаимоотношения с иудаизмом. Одной из ключевых проблем тут был вопрос о природе самого Бога. Бог иудеев не всегда добр; он способен на гнев и на мщение — в этом плане он становится непримиримым. «Я образую свет и творю тьму, делаю мир, и произвожу бедствия; Я, Господь, делаю все это» (Ис 45:7). «Не от уст ли Всевышнего происходит бедствие и благополучие?» (Плач 3:38). Не так просто было иудеям примириться с добрым любящим Богом, проповедуемым Иисусом.

Помимо иудаизма существовали также философские школы, занимавшиеся не совсем той философией, какую знаем мы сегодня, — они стремились объяснить природу богов и Вселенной и учили своих учеников, как жить в гармонии с ними. Из них самой важной для христианства и гностицизма была школа Платона. Платон, живший в четвертом веке до нашей эры, оставил после себя высшее учебное заведение, названное Платоновской академией, где преподавались его доктрины. На протяжении веков они продолжали развиваться. Трудно было бы переоценить влияние этого мыслителя. Иногда говорят, вся западная философия — это примечания к работам Платона.

Платон объясняет реальность способом, который можно было бы назвать эзотерическим. Тут не имеется в виду трудность или непроясненность его мысли. Под этим словом подразумевается то, что значительная часть учений философа открывалась лишь достаточно развитым ученикам, людям, продвинувшимся «дальше в» сфере интересов (слово «эзотерический» происходит от греческого «эзотеро», означающего «дальше в»). Но тут имеется указание и на другое значение: слово означает, что подразумеваемые учения в основном обращены к внутреннему опыту. В отличие от современного типа мышления, рассматривающего невидимые, внутренние измерения жизни и мысли как чисто субъективные (и, следовательно, нереальные), эзотерика утверждает, что эти внутренние измерения жизни имеют подлинную реальность и могут быть опознаны и адекватным образом описаны. Платон пошел дальше, предположив вопреки здравому смыслу, что тот самый мир, который мы видим, — нереален. Материальные предметы обычной реальности — это всего лишь копии или имитации идеальных сущностей, названных им «формами» — абстрактными образами, существующими в царстве мысли. По словам Платона, одни лишь формы реальны, поскольку они вечны и неизменны, в отличие от непрерывно меняющегося нашего нижнего мира.