Год девственников - страница 27

– Да уж не лучшим образом, святой отец. Но вы, наверное, пришли по поводу вашего помощника?

– Ах, да, – священник напустил на себя свирепое выражение. – Ты оскорбил моего помощника! Насколько я понимаю, ты послал его к черту. – Он повернул голову. – Как же мне хочется временами набраться храбрости и сказать ему то же самое. Даже не пытайся улыбнуться, – быстро прибавил он, – тебе будет больно, я вижу. – Они переглянулись, и отец Рэмшоу уже серьезным тоном проговорил: – Она, должно быть, совершенно спятила. Но что же между вами произошло?

– Она устроила сцену в больнице, потому что ей не разрешили сидеть с Доном. Врач отозвал меня и попросил внушить ей, что она должна сократить время своих визитов, чтобы посещения длились минуты, а не дни и ночи, как хотелось бы ей. Я спокойно объяснял все это, но она… – Дэниел вздохнул. – Она считает меня главным виновником аварии. Если бы я не устроил женитьбу Дона и если бы они не отправились в путь на этой машине, ничего бы не случилось. То есть перекладывает всю вину на меня.

– Знаешь, Дэниел, по-своему Уинифред права. Ты же сам рассказывал, что это ты их познакомил и только благодаря этому они вчера поженились. Странно, но с какой-то стороны она права. Хотя и у тебя были благие намерения. Воистину благие. Ты хотел спасти парня от излишней материнской заботы, чтобы она не поглотила его целиком. Ведь это какой-то эдипов комплекс, вывернутый наизнанку. Ничего хуже этого я никогда не видел. А уж я-то повидал разное. Такое встречается не так уж редко, хотя обычно бывает глубоко спрятано от посторонних глаз. Сколько женщин ненавидят своих снох! Причиняют им всякие неприятности и даже разлучают пары. Я знал одну такую, которая ухитрилась устроить развод сыну, хотя они были католиками. Она развела их, да так, что они друг друга возненавидели. А потом эта пара встретилась случайно на улице. И этот незадачливый сын сам мне рассказывал об их встрече. „С моей стороны, – говорил он бывшей жене, – было просто сумасшествием слушать мать и ставить ее выше тебя. Если бы ты только вернулась, уж я показал бы ей, где ее место". И, ты знаешь, он так и поступил. И у них было еще десять лет счастливой семейной жизни. Конец у этой истории тоже довольно странный. Когда тот парень умер, поверишь ли, две женщины подружились и еще много лет жили душа в душу. Представляешь? Нет ничего загадочнее человеческой природы. Я немного наблюдаю это изнутри. – Отец Рэмшоу помолчал, потирая руками чисто выбритые щеки. – Да, в один из ближайших дней Уинифред придется увезти. По крайней мере, на время. Ей нужен специальный уход, для ее же блага.

Дэниел уставился на священника. Он удивился, услышав из его уст свои сокровенные мысли. Именно сокровенные мысли. Хотя вместе с тем Дэниел часто пытался убедить себя: он не может обвинять жену в психической неполноценности только за то, что она испытывает к сыну неестественную страсть. Но где истина? И не помутился ли в самом деле ее рассудок от всего этого?

– Я слышал, что Дон в очень плохом состоянии. Если так – может, лучше бы Господь забрал его к себе.

– Но как это получится? Хирург, мистер Ричардсон, не сдается. Я имею в виду, что…

– Я понимаю, о чем ты. Где жизнь – там всегда есть место надежде. Но я знаю Фредди Ричардсона, я знаком с его семьей с детства. И хотя я не был уверен, что именно он занимается лечением Дона, но почувствовал, что он должен быть в курсе, и сходил к нему. Он сказал, что парню действительно очень плохо. И, по-моему, Дэниел, нужно смотреть правде в лицо. Ты сможешь это сделать, я знаю. Но сомневаюсь, что Уинифред на это способна. Недавно ты говорил мне, что опять думаешь уйти от нее. Я отговаривал тебя. И отговорил. Но, глядя на тебя сейчас, я уже не уверен, что это был лучший совет. Иногда мне хочется быть ближе к Богу. Тогда я знал бы, как действовать в подобных случаях.

Дэниел медленно поднялся на ноги и сказал:

– По-моему, вы и так достаточно близки к Нему. Ближе никому и не дано подойти.

– Ой, прекрати. Я же не говорю о святости и тому подобном. Просто мне тоже свойственно ошибаться.