Год собаки - страница 4

Я уже много лет интересовался бордер-колли: читал книги про них, такие, как «Таланты бордер-колли» Джанет Ларсон, проглядывал веб-сайты, где владельцы собак публиковали забавные и трогательные истории о поведении своих любимцев, даже состоял в переписке с несколькими заводчиками. Все в один голос уверяли, что они — собаки необычайно умные, но своеобразные и нелегкие в обращении.

И еще все, с кем я советовался, сходились в одном: если у вас нет по крайней мере нескольких гектаров свободной земли, и не думайте заводить овчарку. А я жил в Нью-Джерси, и все мои земли ограничивались задним двориком… кстати, я не забыл упомянуть, что в доме у нас уже жили два лабрадора? Словом, как ни хотелось мне завести бордер-колли, разумом я понимал, что в моих обстоятельствах это станет сущей глупостью, да к тому же и опасной.

Диана в самом деле не давила на меня, однако была настойчива и неутомима. Девон, говорила она, особая собака и нуждается в особой заботе. Он умнейший зверь, сообразительный, волевой, но сейчас он в глубокой депрессии. По моим книгам, по описанию Джулиуса и Стенли, по рассказу о моей уединенной хижине в лесах на севере штата Нью-Йорк — настоящем рае для пастушьей собаки — она поняла, что я смогу отнестись с пониманием к самому необычному поведению собаки. А Девон в самом деле необычный пес.

Несколько недель прошло в переговорах. Наконец Диана погрузила пса в самолет и отправила из Лаббока, штат Техас, на восток, навстречу новой жизни. И вот теплым весенним вечером я стоял у терминала багажного отделения «Америкен эрлайнз» и ждал Девона.

Я нервничал, вспоминая предупреждения заводчицы и писательницы Ларсон. В своей книге она говорит о бордер-колли: «Дикий, или „волчий“, тип поведения для них обычен и, по-видимому, передается генетически вместе с навыками охраны скота. Это означает, что в качестве домашнего любимца овчарка может быть ненадежна и даже опасна. Помните, что они выведены как пастушья порода: в горах или в болотах от них вовсе не требовалось дружелюбие к незнакомцам. Поэтому не удивляйтесь, если ваша овчарка будет бояться незнакомых людей или видеть в них врагов».

Живу я в густонаселенном пригороде в двадцати четырех километрах к западу от Нью-Йорка. Гор и болот там, мягко говоря, немного. Бордер-колли, впрочем, тоже.

Почитав специальную литературу, я пришел в уныние. Все источники сходились в том, что этой собаке нужен простор. Обычная собачья жизнь в пригороде для бордер-колли невыносима: она не в состоянии сидеть целыми днями взаперти, пока хозяева на работе; она не должна оставаться без дрессировки, тренировок и занятий на свежем воздухе; жизнь рядом с равнодушными и чересчур занятыми хозяевами, которая невротизирует и обычную собаку, бордер-колли попросту сведет с ума.

Случается, читал я дальше, что бордер-колли принимают детей за овец и пытаются сгонять их в стадо, причем могут сильно покусать ребенка. Они — рабочие собаки во всех смыслах этого слова: одиночество им отвратительно, безделье ненавистно. Если хозяин не знает, чем занять собаку, она найдет себе занятие сама.

Бордер-колли увлеченно гоняются за белками, кроликами, бурундуками, автомобилями, грузовиками — словом, за всем, что быстро движется. При этом они могут развивать удивительную скорость. Ни окрик хозяина, ни заборы, ни колючие изгороди, ни машины на дороге — ничто не может остановить бордер-колли, преследующую добычу.

На мониторе в аэропорту я прочел, что самолет Девона задерживается. На сколько — не сообщали. Долгий перелет тяжел для любой собаки; что уж говорить о нервной овчарке с тяжелым прошлым!

О прошлом Девона мне было известно мало. Похоже, он никогда не жил в доме и, в сущности, не имел хозяина — человека, к которому мог бы привязаться.

— У Девона проблемы, — коротко сказала Диана по телефону.

Насколько я понял, его готовили к соревнованиям по обидиенсу, но он не справился с нагрузками и покинул команду. Такое нередко случается со спортивными собаками. Смысл их жизни — в тренировках и соревнованиях: когда они выходят из игры, им становится незачем жить.