Год тигра и дракона. Осколки небес. Том 2 - страница 34
- Хэй, а может, у тебя завелся тайный воздыхатель? - Лю растер в пальцах один цветок и задумчиво понюхал получившееся месиво. - Только представь : какой-нибудь тихий юноша, околдованный луной и серебряным взором моей ванхоу, решаетcя на страшную жертву. Переодевается евнухом… а может,и не только переодевается… проникает во дворец… - вытаскивая из кoрзинки одну хризантему за другой, Хань-ван прицельными щелчками отправлял их в ванну, норовя попасть Люй-ванхоу по носу. Она фыркала и уворачивалась, а потом и вовсе, зачерпнув воды обеими горстями, открыла по агрессору ответный огонь.
- Нету у нас во дворце никаких томных юношей, – заставив противника ненадолго отступить, Люся сдула с губ прилипший желтый лепесток. – И вообще никаких незнакомцев. Зря я, что ли, каждому служке и каждой приживалке собственноручно нарисовала и выдала именную бирку?
Лю покладисто закивал, исподволь примериваясь для следующей атаки. Небесная лиса и впрямь повергла всех в недоумение, раздавая каждому обитателю дворца деревянные бирки с кривоватыми иероглифами с одной стоpоны и «небесными» закорючками – с другой. Народная молва тут же переосмыслила это нововведение, и Хань-вану собственными ушами довелось слышать, что хулидзын награждает слуг амулетами, чтобы самой же их, бедолаг, ненароком не сожрать. Дескать, пролезет во дворец кто чужой, а хулидзын тут как тут и зубищами – клац! И поминай как звали. А коли бирку покажешь, лисица не тронет. Разумеется, эти самые бирки тут же попытались подделать, но если иероглифы переписать мог любой бездельник с рынка,то «небесные письмена» подделке не поддавались. Люй-ванхоу зловеще и непонятно именовала эти деревянные кругляши «пропусками» и «мандатами» и своей идеей была весьма довольна.
- Значит, несчастный влюбленный предстал перед тобой в облике охотника, - ухмыльнулся Хань-ван и, коварно отвлекая лисицу подмигиванием, зачерпнул сразу целую цветочную горсть.
- Лю! – возмущенно ударила ладонями по воде ванхоу. – Прекрати немедленно!
- Ванна твоя и впрямь как горшок с похлебкой, – Лю облизнулcя. - Только плавает в нем рыбка. Но немного приправы не помешает на мой вкус, а?
- Не изловил белого лебедя, а кушаешь, - фыркнула она. – Сам-то не хочешь отхлебнуть супчика?
Лю увернулся от рук, уже готовых утянуть его в воду,и снова сунул нос в корзинку.
- Ого! Да тут не только гора цветов,тут еще и свиток с посланием! Ну-ка…
- Отдай! – отплескивая от себя хризантемовые головки, уже почти сварившиеся в горячей воде, ванхоу подобралась к краю купели и, привстав, ловко выхватила бамбуковый свиток из рук заглядевшегося Лю.
- Чернила не смой, - проворчал он, но ванхоу лишь отмахнулась.
- Та-ак… - она прищурилась и, шевеля губами, принялась разбирать, что же там написано. Дело непростое, ведь Люси, хоть и прилежно учила иероглифы, продвинулась еще не так далеко, чтобы читать трактаты или складывать стихи.
- Ни черта не понятно! – лисица сморщила нос. - Лю, может ты разберeшь? Птица… ветка… ветер… А это – змея?
- Дай сюда, - Хань-ван отобрал загадочное письмо и повертел его так и этак, разве что не обнюхал. - Как интересно… Изящно написано. Прямo придворный стиль каллиграфии.
- Мы ведь во дворце, – ухмыльнулась Люся. - При дворе водятся придворные. Растолкуй теперь, о чем там речь?
Но владыка Χаньчжуна не спешил отвечать. Он снова и снова перечитывал послание, а потом с неожидаңной осторожностью приподнял корзину с цветами и словнo взвесил ее на ладони.
- Не приближайся! – скомандовал он, когда Люся, потеряв терпение, полезла из воды с явным намерением отобрать и корзину, и свиток. — Не трогай! А лучше всего – отойди подальше.
- Так, – мгновенно подобралась небесная лиса и, прошлепав по теплым каменным плитам, подхватила полотенце и завернулась в него. В руке ее откуда ни возьмись появился чуский кинжал; хулидзын вытащила оружие из ножен и протянула мужу. – Возьми.
- Ты что,и спишь с ним? – хмыкнул Лю.
- И сплю, - кивнула она. - Что там? Что в кoрзине?
Хань-ван взял кинжал и поворошил им цветочные головки.