Годы и судьбы - страница 18

Вечером дома, за ужином, Александр сказал отцу:

— А мы завтра начинаем закладку нового судна. Отличный будет теплоход! — выжидательно посмотрел на старика и с улыбкой спросил: — Знаешь, как он будет называться? Ни за что не отгадаешь… «Тихон Третьяков»!

Чувство, которое испытал в ту минуту Тихон Григорьевич, он, вероятно, не смог бы выразить словами. В нем слились воедино радость, гордость и бесконечная благодарность Родине за то, что она так высоко ценит рабочего человека…

Но продолжим наш рассказ о сыновьях Тихона Григорьевича. На том же «Красном Сормове» работали еще двое из них. Изосим — инженером-технологом прокатного цеха и Виктор — мастером механического. Пятый сын, Аркадий, был директором Сормовского хлебозавода, а шестой, Модест, возглавлял республиканское Министерство промышленности строительных материалов. Седьмой сын, Поликарп, тоже закончил институт и стал инженером.

Родина высоко оценила труд Третьяковых. Модест был избран депутатом Верховного Совета СССР первого созыва, Анатолий — второго созыва. Депутатом Верховного Совета РСФСР второго созыва был Аркадий.

Анатолий Тихонович — Герой Социалистического Труда. Многие Третьяковы были награждены орденами и медалями. Некоторые из них сражались на фронте, а оставшиеся в Сормове денно и нощно трудились на заводе, собирали танки, ремонтировали корабли.

Еще одна встреча, на этот раз в доме Тихона Григорьевича.

Глава династии отмечал столетие со дня рождения. Обычно тихая, ничем не приметная Обрубная улица на окраине Сормова стала шумной и многолюдной. С самого утра от автобусной остановки к голубому деревянному домику, утопавшему в зелени лип и кленов, шли сыновья Тихона Григорьевича со своими семьями, друзья и знакомые.

Когда наполнили бокалы, взоры всех устремились к виновнику торжества. Он стоял строгий, какой-то величественный и, охваченный волнением, долго не мог говорить.

— Дорогие мои, — негромко, но внятно начал юбиляр. — Гляжу я на вас и думаю: кем бы вы были, если б не Советская власть? Как сложились бы ваши судьбы? Нет, не стать бы вам министрами и генералами, директорами и инженерами. Мыкали бы вы горе, как я в молодости, как мой отец, дед и прадед. — Тихон Григорьевич вздохнул. Воцарилась долгая пауза. В эту минуту перед ним, наверное, промелькнула вся его жизнь.

— В хорошее время вы живете! — закончил речь Тихон Григорьевич.

Каждый оставляет на земле свои следы. Добрые следы не исчезают, продолжая жить в памяти людей. Следы Тихона Григорьевича Третьякова — в быстроходных теплоходах-ракетах, в новых цехах волжских заводов-гигантов, в молодой поросли его рабочей династии. Герой Социалистического Труда генерал-майор-инженер в отставке Анатолий Тихонович Третьяков рассказывает об этой поросли:

— Начну с брата Александра. Его сын Владимир работает на «Красном Сормове» слесарем, дочь Ирина — инженером, вторая дочь, Нина, преподает музыку. Сын Изосима Борис и дочь Эльвира — дипломированные техники. Две дочери Аркадия — Галина и Ирма — также работают техниками. У брата Виктора два сына — Виталий и Лев — оба слесари-сборщики, а дочь Тамара — конструктор.

Там же, в Сормове, на заводе, работают сыновья Поликарпа: Олег — инженером, Константин — слесарем, дочь Нелли — конструктором…

— Теперь подобьем итог, — шутит Анатолий Тихонович. — Выходит, в Сормове трудится тринадцать представителей нашей династии. Ну, а мы с Модестом живем в столице. У Модеста две дочери — Людмила, филолог, и Маргарита, инженер-энергетик. Мой сын Виктор — военный, окончил Академию имени Жуковского. Его сын, то есть мой внук, Михаил закончил Московский авиационный институт и стал военным инженером…

Удивительна эта рабочая династия. Отцы совершали революцию, строили социализм, защищали Родину от фашистских полчищ, а дети созидают коммунизм, своими руками строят счастье.

Немного их — нестареющих весточек от Константина Ольшанского. Его давно уже нет в живых. Остались только эти торопливо исписанные листочки бумаги, остались пожелтевшие фотографии, документы, вырезки из газет. Есть еще памятник в приморском южном городе: бронзовый офицер со вскинутой вперед рукой, а рядом с ним — матросы.