|
| Just for a little while. | Хотя бы ненадолго. |
| A little while would be enough. | Этого будет достаточно. |
| When he finally found her face he was touched to his marrow. | Когда он, наконец, отыскал ее лицо, то был потрясен до глубины души. |
| So young, he thought. | Такая молодая, подумал он. |
| So sweetly beautiful. | Такая нежная и прекрасная. |
| It surprised him that he could recognize it so readily. Perhaps memory was not as poor a painter as he had thought. | Его удивило, что он так легко ее узнал. НАверное, память все-таки не настолько скверный художник. |
| His heart pounded and his throat grew tight. | Его сердце застучало, а горло сжалось. |
| The classic reactions, only in his case multiplied by one thousand. | Классические реакции, только в его случае умноженные в тысячу раз. |
| His vision dimmed. | В глазах потемнело. |
| He found it hard to see. | Он стал с трудом видеть. |
| Elizabeth. | Элизабет... |
| She was walking beside a tall young man, talking to him and swinging her books. | Она шла рядом с высоким молодым человеком, глядя на него и помахивая книгами. |
| But the old man did not look at her companion. | Но старик не смотрел на ее спутника. |
| The moment was too precious to waste. | Момент был слишком дорог для него, чтобы упускать хотя бы деталь. |
| Besides, he was afraid to look. | К тому же ему было боязно смотреть. |
| The years ... | Годы... |
| The couple grew closer, laughing and talking, warm and secure in the oasis of their youth. | Пара приближалась, смеясь и разговаривая, им было тепло и безопасно в оазисе их молодости. |
| Elizabeth wore no hat, no kerchief. | На Элизабет не было ни шляпки, ни шейного платка. |
| Her red-gold hair danced in the wind, broke in evanescent waves along the soft shores of her childlike cheeks. | Рыжевато-золотистые волосы танцевали на ветру, разбиваясь мимолетными волнами вдоль мягких берегов ее детских щек. |
| Her lips were an autumn leaf lying lightly upon the lovely landscape of her face. | Губы были словно осенний лист, легко лежащий на прелестном ландшафте ее лица. |
| Her eyes were shards of summer sky. | Ее глаза были осколками летнего неба. |
| She wore a shapeless gray sweater and paint-daubed dungarees. | На ней был бесформенный серый свитер и пятнистые брюки из грубой хлопчатобумажной ткани. |
| Her long and lissome legs were hidden from the sun. | Длинные и быстрые ноги спрятаны от солнца. |
| But memory served him well. | Но память его не подвела. |
| He was crying now. | Он заплакал. |
| Unabashedly, the way a drunk cries. | Не стесняясь, как плачет подвыпивший человек. |
| Elizabeth. | Элизабет. |
| Elizabeth, my darling, my dear. | Элизабет, дорогая, любимая... |
| She did not even notice him till she and her companion were almost abreast of him. | Она не замечала его, пока они едва не столкнулись. |
| Then she seemed to feel his gaze and looked into his eyes. | Тут она, кажется, ощутила его взгляд и всмотрелась в его глаза. |
| She stopped and her face went white. | Она остановилась, и ее лицо побелело. |
| Her companion halted beside her. | Ее спутник замер рядом с ней. |
| The old man halted, too. | Старик замер тоже. |
| Color came into Elizabeth's cheeks. Revulsion darkened the azure of her eyes. | Щеки Элизабет окрасились снова Лазурь ее глаз потемнела от отвращения. |
| Her full lips thinned. | Пухлые губы сжались. |
| "How dare you stare at me like that, you dirty old man!" | - Какого черта ты на меня пялишься, грязный старикашка! |
| Her companion was indignant. | Ее спутник возмутился. |
| Angrily he confronted the old man. | Он сердито заслонил Элизабет и встал перед стариком. |
| "I ought to punch you in the nose!" | - Наверное, стоит расквасить тебе нос! |
| The old man was horrified. | Старик ужаснулся. |
| Why, they hate me, he thought. | Да ведь они ненавидят меня, подумал он. |
| They look upon me as a leper. | Смотрят на меня, как на прокаженного. |
| I didn't expect them to recognize me-I didn't want them to. | Я не ожидал, что они узнают меня - да и не хотел этого. |
| But this-dear God, no! | Но такое - Господи милосердный, нет! |
| He tried to speak, but there was nothing he could say. | Он попытался заговорить, но ему нечего было сказать. |