Голая правда - страница 11

После свадьбы Евгению сразу же завалили предложениями о киносъемках с пятизначными цифрами в контрактах. Она отказывалась. Но не потому, что решила стать примерной женой влиятельного супруга, — она выбирала. Выбирала режиссеров получше, роли покрупнее, гонорары побольше. И очень удачно выбирала.

Через год после свадьбы ее звезда достигла такой яркости, что в свете, отбрасываемом ее лучами, едва виднелась не только ближайшая подруга Величко, но уже даже и сам новоиспеченный муж. Теперь уже все говорили не «А кто это Шиловская? Жена того самого Барыбина?!», а «Кто такой Барыбин? Неужели муж той самой Шиловской?!».

А потом, судя по всему, Евгении понадобился новый скандал, дабы привлечь к себе угасающее внимание падкой на сенсации публики, — она решила оставить мужа, несколько удивленного таким поворотом судьбы. Озадаченный и разъяренный, Барыбин будто бы не желал давать развода, и вожделенный скандал был в полном разгаре. Теперь Евгения играла принцессу в руках восточного тирана.

После того как Женька решила разбежаться и со вторым, ну очень удачным мужем, который, по здравому разумению, сделал бы счастливой и более привередливую женщину, между подругами наступило едва заметное охлаждение. «Наигралась» — так думала Величко, когда видела, как Шиловская с медленной яростной ненавистью, презрительно растягивая слова и пренебрежительно кривя губы, выговаривает наливавшемуся бесплодным гневом Барыбину, пасовавшему перед ее воинственной женственностью.

«Не мое дело», — думала Маргарита, пока «воинственная женственность» Шиловской не затронула ее лично.

А когда затронула, Марго неожиданно для себя растерялась, сникла, отказалась от борьбы. Исходя по ночам злыми слезами, днем она, как всегда, весело целовала Евгению, встречаясь с подругой на репетиции, хотя на самом деле ей хотелось изо всех сил впиться зубами в подставленную для поцелуя нежную розовую мякоть щеки…

Черная кошка пробежала между ними из-за Владика Панскова. Сначала Шиловская не обратила своего высочайшего внимания на юношу с признаками творческой развязности, который после первого появления в театре произвел легкий переполох в романтических сердцах театральных див. Пока он пробавлялся на вторых и третьих ролях, называемых в пьесах «1-й юноша», «2-й юноша», «кушать подано», но, судя по всему, вскоре его ожидало амплуа первого любовника — так прытко и целенаправленно он стал прокладывать дорогу на театральный Олимп.

…Сидя в нагретой полдневным июньским воздухом квартире, по которой плавали носимые сквозняком клочья сигаретного дыма, Маргарита, не торопясь, наслаждаясь воспоминаниями, перебирала самые сладкие моменты их связи.

Несмотря на разницу в возрасте — семь лет, которая совершенно не смущала Влада, а Маргариту терзала ревнивой подозрительностью по отношению к более молодым соперницам, они быстро сблизились. Марго тогда еще была замужем, но это ее не останавливало, между любовью и замужеством она решительно выбрала конечно же только любовь.

Что послужило их сближению? Наверное, как всегда, то, что со стороны кажется пустяком, безделицей — несколько взглядов, смущение при неожиданной встрече, несколько дружеских поцелуев на совместных вечеринках, вино, выпитое из одного бокала… Маргарита и не заметила момента, когда легкомысленный кудрявый юноша стал ей необходим, как воздух. Теперь она просыпалась по утрам с чувством невероятной наполненности и счастья, впрочем сменявшегося иногда раздражающей неуверенностью в себе.

Когда первые, еще слабые лучи рассвета начинали проникать в щели неплотно завешенных штор, Марго приоткрывала еще слипающиеся сладким забытьем глаза, чтобы еще раз проверить, не сон ли, что он рядом с ней, чтобы вслушаться в его размеренное дыхание и, положив руку на левую сторону его обнаженной груди, почувствовать кончиками пальцев, как мерными толчками бьется сердце. Плавая в утренней блаженной дремоте, она осторожно, чтобы не разбудить, гладила кончиками длинных пальцев розоватую кожу его предплечья и щек, под утро покрывавшихся серым налетом щетины, и захлебывалась от неимоверного, казавшегося невероятным счастья.