Голгофа XXI - страница 64

— С чего ты решил, что утром они улетят? — удивленно спросил Филипп, а когда Мария напомнила про слова сумасшедшего, скептически хмыкнул: — Допустим, что в принципе это ночные хищники, но должен заметить, что свет им явно не помеха. Они летают по освещенным коридорам как ни в чем не бывало. И видят на свету достаточно хорошо, чтобы вцепиться в нас. По-моему, ваш оптимизм неоправдан.

— Ты прервал меня как раз тогда, когда я собирался перейти ко второму варианту. Второй вариант — твари не улетают.

Филипп кивнул:

— Вот это ближе к делу.

— Тогда ситуация такова: чтобы выбраться отсюда, нам понадобится много оружия. Оно на складе, и, чтобы открыть его, Искариоту необходим рюкзак. А чтобы добраться до рюкзака, надо много оружия. Получается хождение по кругу. За решение этой головоломки объявляется приз.

— Какой? — поинтересовался Фома.

— Жизнь, — ответил Святослав. — У кого есть какие-нибудь предложения?

Предложений не было, и все в тягостном молчании разбрелись по углам. Филипп, обнаружив на полу сброшенную туда сдохшую тварь, довольно долго разглядывал ее, а потом сказал:

— Познакомившись с этим упырем поближе, я начинаю думать, что до сих пор нам невероятно везло. Даже Иоанну.

Его слова не придали никому бодрости.

Незадолго до рассвета Симон направился к ведущей в коридор двери.

— Ты куда? — спросил Святослав.

— Мне нужно в туалет, — раздраженно ответил Симон. — На это требуется особое разрешение?

Не отреагировав на вызывающий тон, Святослав спокойно сказал:

— По коридору в одиночку не ходить. Нет гарантии, что упыри не разлетелись по всему зданию. Фома, составь ему компанию.

С запозданием Святослав сообразил, что надо было послать сопровождающим кого-нибудь другого, например Филиппа.

«Тот пошел бы без комментариев, а Фома не упустит случая и непременно выскажется по этому поводу», — подумал Святослав.

Фома закинул автомат на плечо.

— Идем, Симон. Сейчас дяденька отведет тебя в сортирчик и посадит на горшочек. Ты уже научился сам подтираться, деточка?

Он не сказал бы этого при Марии, но ее в комнате не было: она направилась к Иоанну, на смену дотоле дежурившему при нем Симону. Фаддей и Матфей хохотнули, Филипп тоже издал короткий смешок. Симон побагровел, однако взял себя в руки и с деланной сдержанностью произнес:

— Я и сам могу заставить тебя заткнуться, но зачем пачкаться? Есть шанс, что упыри сделают все гораздо лучше. Если они нас прикончат, хорошо бы начали с тебя, чтобы я успел полюбоваться на твой обглоданный скелет.

Не обращая больше на Фому внимания, Симон взял бинокль и повесил себе на шею. Фома с преувеличенным изумлением спросил:

— Симон, что ты собираешься разглядывать в сортире через бинокль? Надень еще переговорник, чтобы сообщать всем о результатах. Никак ты извращенец? Ой нет, командир, я с ним не пойду! Мало ли что у него на уме!

— Фома, перестань! — Святослав и сам невольно улыбнулся. — Угомонись. Будто у меня других забот нет, кроме как разнимать вас, если передеретесь.

Фома сделал невинное лицо.

— Ладно, Симон, я молчу. Идем скорее по твоим делам, — не удержавшись, озорно добавил: — А то как бы поздно не было.

Симон погладил свою недавно подстриженную бородку и вроде бы уже без особой злости сказал:

— Одно меня удивляет: почему до сих пор никто не свернул тебе шею? Это было бы так приятно.

Когда они ушли, Святослав решил, что надо потом поговорить с Фомой и положить конец его перебранкам с Симоном, иначе это может плохо кончиться. Проблем и без того хватает, и ни к чему добавлять к ним еще и внутренние конфликты в отряде.

Туалет находился через две двери от процедурной. Посетив его, Симон направился дальше по коридору.

— Ты куда, Симон? — окликнул его Фома.

— Хочу выяснить, что творится на другой стороне здания.

— Надо было предупредить Петра.

— Я собирался, но ты заморочил мне голову. Пошли, тут же близко. Только глянем разок — и назад.

— У нас и переговорников нет, — колеблясь, заметил Фома.

— Из-за тебя, кретин! Если б после твоих идиотских шуточек я и впрямь взял переговорник, все надорвались бы от смеха.

— Смеяться полезно, — серьезно сказал Фома. — Во всяком случае, это куда лучше, чем гадать, улетят твари или нет.