Обрезки для зрителей
Борис Павлёнок, уже работая заместителем председателя Госкино СССР, многих кинематографистов, того же Бычкова, защищал, когда тот, скажем так, неадекватно вёл себя на студии Горького. А как спас Эмиля Лотяну, которого затравили власти Молдавии после фильма «Лаутары»! Режиссёр пришёл к Павлёнку в Госкино проститься: ехал на БАМ редактором многотиражки. Ошеломлённый Павлёнок, выслушав про кишинёвские нападки, поинтересовался: что режиссёр хотел бы снять?
— Хотел бы экранизировать рассказы Горького, — ответил Лотяну.
— А сценарий написал?
— Вот.
— Ну, переночуйте, Эмиль, потерпите до завтра.
Павлёнок ночью читал сценарий, под утро настойчиво позвонил директору «Мосфильма»… Так страна получила шедевр «Табор уходит в небо», который без всякой организации зрителей посмотрели в СССР 76 миллионов только за первый год проката.
Но и мудрый «царедворец» Павлёнок, тогда ещё председатель Госкино БССР, защитить «Христа…» в Москве не сумел.
— Вечная праблема: цэнтр i рэгіёны, — резюмирует В. Сколобан. — Нацыянальныя адносіны Масквы i Мінска: хто каго перайграе? Тады перайграла Масква. Але у выйгрышы не быў ніхто: фільм знішчылі.
Лёва Дуров резюмирует саркастически:
— Уничтожение фильма — грех чиновников. Но они всегда забывают, что сидят на стуле, где одна ножка подпилена. Был такой «влиятельный» критик Сурков, так он заявил: «Мы не поклоняемся Христу, так что, теперь будем молиться на Дурова?»
— Всем ученикам и знакомым пообещал: мол, скоро выйдет фильм с моим участием!.. А фильма нет и нет. Все спрашивают: «Где же он?» — Смушкевич достаёт и показывает блестящий медяк. — Вот остался от фильма «реквизит» — талер, из тех, что тогда наштамповали.
Post skriptum
Заканчивая съёмку, спросил у Павлёнка:
— Вы, Борис Владимирович, столько лет в кинематографе — и что: нашли тайну 25-го кадра?
— Нет.
Валерий Рубинчик вспоминает встречу Короткевича с кинозрителями:
— Ему вопрос: «Что у вас всё погони, дуэли, переодевания, шифры, привидения?» А Владимир Семёнович в ответ: «А гэта я прыдурваюся».
— Никогда себе не прощу! — вскрикнул Дуров. — Звонят из столярного цеха «Мосфильма»: «Лев Константинович, тут у нас ящик с фильмом каким-то валяется. Посмотрели — там вы в веночке, похожи на Христа. Может, заберёте?» В тот вечер у меня был спектакль, следующий день также был чем-то занят, лишь на третий приехал я за фильмом. Но его уже кто-то прихватил. Что было бы мне ночью, сразу после спектакля приехать на «Мосфильм» — ребята мне бы открыли… Так я мог бы стать владельцем единственной полной копии ещё не правленого фильма.
Не хотел я разочаровывать Лёву: это тоже был один из искалеченных экземпляров. А копии полнообъёмного фильма, как его задумали и сняли авторы, никогда не существовало.
И никогда её уже не будет.