Голос сердца - страница 54

стр.

Агнес и впрямь проснулась от звона разбитого стекла. Мужской голос внизу что-то неразборчиво произнес. Захлопнулась дверь, раздались тяжелые шаги. Агнес села в постели, чувствуя, как ее охватывает паника. Ей не приснилось. Нет, в доме действительно кто-то находился. Агнес тихонечко взяла телефон, стоявший у кровати.

— Ограбление, быстрее, — прошептала она в трубку, когда ответил женский голос.

Затем выскользнула из кровати и бросилась к двери. Маленькая золоченая защелка была красива, но не функциональна. Зато бюро из красного дерева казалось на редкость массивным и тяжелым. То, что нужно! Агнес уперлась в него спиной — отчаяние и страх придали ей сил — и сумела сдвинуть его так, чтобы он закрывал дверь.


Гаролд так нервничал, что решил взять такси, а не вести машину самому. Грегори и Мэгг все еще были в Уэртинге. Он велел им оставаться там, поскольку им нечего было делать в пустом доме. Гаролд не мог бы объяснить, зачем он едет в Брайтон. Скорее это было инстинктивное желание быть там, где в последний раз видели Агнес.

Она не бронировала билеты на самолет и не заказывала номера в отелях под своим именем. Записка ясно говорила, что она не хочет, чтобы ее нашли.

Так почему же он ищет ее? И почему чувствует себя так, словно угодил лицом в грязь во время заключения самой важной сделки за всю карьеру?

Гаролд представил себе особняк на побережье. Он заказал мебель год назад, не глядя на нее; стенам не хватало картин, на полах не было ковров. Он не вложил в этот дом ничего, кроме денег. Но бросил там Агнес, в милях от ее семьи, поскольку решил, что она должна сделать из жилища дом. Их семейный дом.

Но без него. Он даже не спал с ней там.

Вина и отчаяние тяжелым грузом легли на плечи Гаролда. Он почти не сомкнул глаз с тех пор, как Джеймс прочитал ему записку Агнес. Что имеем, не храним, потерявши плачем! Ну почему всегда так! — недоумевал Гаролд, глядя в окно такси. Агнес полюбила его в их медовый месяц, А он заметил? Нет. Только не он. Он слишком беспокоился о собственных правилах, о том, что плохо контролирует себя. Ему не нравилось быть во власти женщины с голубыми глазами и шелковистыми волосами. А о ее чувствах просто не думал.

Да я же просто самовлюбленный ублюдок, подумал Гаролд мрачно. А что, если слишком поздно? Даже если он найдет Агнес, сумеет ли заставить ее вернуться? Ей не нужны его деньги. И если она не сможет ему доверять, то все кончено.

Он довольно плохо разбирался в чувствах, но одно понял точно. Агнес была права: доверие — это основа всего.

Он сам все разрушил. Он, Гаролд Эванс, «Эванс инкорпорэйтед», не сумел удержать жену. Она ушла от него, и вовсе не из желания поиграть. Он слишком хорошо знал Агнес, чтобы думать так.

Боль пронзила все его существо. Почему же он был так непробиваемо глуп? Он же всегда славился острым умом, умением чувствовать ситуацию, принимать верное решение. Но когда дело доходило до Агнес, вел себя, как четырехлетка в магазине игрушек.

Проезжая мимо поля для гольфа, Гаролд сказал водителю:

— Первый поворот после здания клуба. Вторая подъездная дорога слева.

Такси резко повернуло, так что скрипнули шины. Гаролд достал бумажник, глядя на счетчик.

— Тот дом, около которого стоят полицейские машины? Похоже, у вас проблемы, — заметил таксист.

Гаролд поднял взгляд. Его сердце непроизвольно забилось чаще, когда он увидел мигающие сине-красные огни, отбрасывающие причудливые тени. Гаролд швырнул купюру через окошко, торопливо сказав: «Оставьте себе сдачу», схватил сумку и бросился к парадной двери. Его остановил полицейский, вылезший из ближайшей патрульной машины:

— Извините, туда нельзя.

— Это мой дом, — сказал Гаролд грубо. — Что происходит?

— Пара грабителей, сэр. Мы поймали их, а теперь проверяем, нет ли еще.

И тут Гаролд заметил двух мужчин в наручниках, стоящих возле машины.

— Сработала сигнализация, да?

— Нет, сэр. Тревогу поднял жилец.

Сердце Гаролда снова напомнило о себе.

— Но дома никого нет. Моя жена уехала.

— Тем не менее звонила женщина, сэр.

— Из этого дома? Вы уверены?

— Да, сэр. Она…

Охваченный ужасом, Гаролд перебил его: