Голос Тайра. Жертва порока - страница 2

— А ты здесь зачем сидишь?

— А? А… я… это… — и вот тут я поняла, что попала. Что надо было мне еще немножко про методы селекции в растениеводстве и естественный отбор в природной среде послушать, потому что теперь дядя Фил на меня переключится.

— Я тебя спрашиваю, — очень спокойно, даже как-то ласково вопрошал у меня главный редактор газеты «Голос Тайра», — ты здесь что забыла? Тебя кто звал-то?

— Так это… ты же сам и звал, — не слишком уверено кивнула в ответ, стараясь не смотреть дяде в глаза.

— На меня смотри, когда я с тобой разговариваю! — рявкнул он и я, вздрогнув, тут же подняла глаза. — Эти бездельники опять тебя подослали? Да…

— Да нет, — покачала я головой. — Я сама, честно.

Вообще, я дядю не боялась. Я его знала, как облупленного, все-таки последние пять лет он мне и вместо отца и вместо матери был, когда я, сбежав из провинции, появилась на пороге его дома и заявила, что теперь меня из столицы никто не увезет, принял активное участие в моей судьбе. Даже с маменькой договорился, что вроде как опекать меня будет, бумаги там какие-то состряпал. Так что бояться я его не боялась, но опасалась. Потому как последние полгода работала тут же, в редакции «Голоса Тайра», правда на должности младшего помощника корректора. Почему младшего и почему помощника? А это дядюшка так поиздевался специально. Даже должность эту самолично придумал.

Меня же когда из Магической императорской академии выгнали, ну не выгнали, а выпустили, по всем правилам, правда, диплома я так и не получила, но это совсем другая история. Так вот, после того, как мое обучение закончилось, я чтобы дядю лишний раз не нервировать, на курсы журналистов отправилась, трехмесячные. Ну, откуда же мне было знать, что это какой-то мошенник просто денег подзаработать решил и на самом деле ничему меня учить не собирался?

А когда он исчез в неизвестном направлении спустя всего неделю, после того как деньги за обучение оказались уплачены, я и призналась во всем дяде Филиппу. А он… он тогда долго смеялся и даже статью в «Голос» написал. Сам. О том, как бестолковых дур (правда он покорректнее выразился, но сути это не меняет) разводят на деньги разные проходимцы. Еще и мораль в конце вывел, что благовоспитанным девушкам, надо не по курсам разным-всяким бегать, мужские профессии осваивая, а дома сидеть, пироги печь, да детям сопли утирать. Ох, и зла же я тогда была! Но делать было нечего, замуж меня в скором порядке дядя Филипп выдать не удосужился (кандидата подходящего не подвернулось), к маменьке на юг империи я уже сама ехать отказалась наотрез, а занять меня чем-нибудь надо было, чтобы, по словам самого дяди: «Не влипла в очередные неприятности, людям на смех».

Вот он меня и пристроил в редакцию на смешную должность, с оговоркой, что если я год не проработаю младшим помощником корректора, если не выдержу, то тогда придется мне паковать чемоданы и возвращаться к маменьке под бок.

Ну а я в провинцию не собиралась никаким образом. Я не для того в четырнадцать лет из дома сбежала и сама, тайком ото всех, в столицу пробиралась, чтобы в двадцать обратно возвращаться с поджатым хвостом. Вот и приходилось терпеть и работать, и молчать… иногда.

Пока я предавалась размышлениям, дядя Фил снова вошел в раж и теперь уже поносил на чем свет стоит всех сотрудников редакции и меня в том числе. Только вот исходя из его разглагольствований, я не очень поняла, он нами недоволен или все же восхищается сообразительностью?

— Так, а чего случилось то? — перебивая родственника на полуслове, повторила я свой вопрос. — Зачем так срочно Том понадобился?

— А ты не знаешь? — выдохнул дядя.

Я честно помотала головой.

— Ну вот! — снова закатил глаза мой родственник. — Все знают. Весь город гудит. Вся Империя в курсе, а у меня в редакции никто ни сном, ни духом! Ох, Брайт, Брайт, на кого ты меня оставил, на кого променял, — и, не обращая больше на меня внимания, дядя Фил, понурив голову, направился к своему столу и рухнул в кресло. Тяжело облокотился о столешницу и закрыл лицо руками.

Я тут же подскочила со своего стула, метнулась к небольшому столику в углу, налила в стакан воды из графина и услужливо поставила перед дядей.