Голос в моей голове [СИ] - страница 8

— Что? — Лихой обратил внимание, что я что-то мямлю. — Ты еще жив? Сейчас я это исправлю.

Он наклонился и занес меч.

«Просто расслабься и не думай!»

Выбора не было, я доверился своему голосу и просто поник, закрыл глаза. Но не успели они сомкнуться, как тут же открылись, против моей воли. Мульгард, забытый моим убийцей, резко взлетел вверх и вошел в грудь разбойника. Он смотрел на меня, не понимая, что произошло. Я и сам был не в курсе. Мой меч изменил цвет. Его лезвие стало багровым, и вырвавшиеся в первый момент капли крови впитались в него. Он пил. Пил кровь моего врага. Выкачивал из него жизнь. И за считанные секунды превратил здорового мужчину в сжатый и высушенный труп. Лихой упал. В шоке от увиденного, я отбросил свой меч и отполз от него. Я даже не сразу заметил, что раны больше не болят, а ноги шевелятся. Осмотревшись, я обомлел. Даже раны от болта на ноге не было. Места ран были покрыты новой розовой кожей. Только рубцы остались на их месте.

— Какого демона! Что это было? Говори! — но Голос молчал.

Девушка, видевшая все это, с ужасом смотрела на меня. Она решила, что я разговариваю с ней.

— Я не знаю… Ведь это ты сделал…

— А, прости, я не тебе… — данная моя фраза ввела ее еще в больший ступор, она начала оглядываться в поисках моего собеседника.

— Не молчи! Скажи, что это было? — хотя я говорил уже тише, она все равно слышала, что я с кем-то разговариваю. Но мне сейчас было все равно.

Я ничего не понимал. Мой мир перевернулся. Голос знает больше, чем я, может управлять моим телом, а дедов меч выпивает жизнь из людей, словно это бокал вина. Как же так… Неужели голос на самом деле не часть меня, а какая-то магия? Неужели это демон что сидит во мне?! И что дальше? Куда он приведет меня? Можно ли теперь ему доверять? Куча вопросов. Ни одного ответа…

— Прости, но ты не мог бы меня развязать?

— Да, конечно!

Я перерезал веревки, и она тут же бросилась бежать. Сперва я подумал, что от меня, но потом вспомнил про тела на дороге. Так и оказалось.

— Дедушка… — девушка плакала, держа на коленях голову старичка.

В его груди торчала стрела. Он еще был жив, но силы его покидали. Когда я подошел, он обратил на меня внимание и шепотом сквозь кашель произнес:

— Это вы спасли Энни? Благодарю. Вы очень похожи на моего старого друга… Как вас зовут?

— Эрдвин Бронт, сэр. Сын герцога Ортона.

— Да… Я видел тебя, когда ты еще ползал на четвереньках, — старик закашлялся кровавым кашлем. — Тебя назвали в честь моего старого друга, твоего дедушки…

— Дедушка, тебе нельзя много говорить, подожди, мы починим карету и довезем тебя до ближайшего села, там подлатают…

— Нет, Эннистелла, я не протяну долго, и ты это знаешь, — он замолчал, собираясь с силами, и продолжил: — Ты должна закончить то, что я начал…

«Старик Айдан… Вот и твое время пришло…»

— Вы Айдан Мурикос? — у меня было много вопросов к Голосу, но сейчас было не самое подходящее время.

— Да… — маг снова замолчал. — Эрдвин, ты рисковал жизнью ради моей внучки, и я искренне благодарен тебе за это, но сможешь ли ты выполнить мою последнюю просьбу?

— Конечно… — я ответил шепотом, опустив голову, мне было очень тоскливо от того, что сейчас, на моих глазах умирает последний друг моего дедушки.

— Поклянись, что доведешь Энни до Пирта…

«Клянусь, как клялся на семи холмах…»

— Клянусь, как клялся на семи холмах, — машинально повторил я.

— Ты… — зрачки старика расширились, он что-то понял… Но что, не успел сказать, последним словом было: — Эрдвин…

И после этого его глаза потухли.

— Дедушка… ДЕДУШКА!!!! — Надрывалась Энни над телом мага.

Я ничего не мог сказать. Ком снова подкатил к горлу, он умер. Я подошел и приобнял ее. Девушка зарылась в мою рубаху и ревела. Куртку я благоразумно снял. Она была выпачкана в крови и грязи. Так продолжалось около двадцати минут. А затем я принялся чинить карету. Эннистелла сидела молча.

— Скажи, — наконец вымолвила она, — а что это за клятва, что ты дал?

— Не могу…

Я и правда не мог. Ну, что бы я должен был сказать? Не знаю? То есть, я поклялся ее умирающему деду, сам не зная, на чем? Она бы меня не простила.