Голос во тьме - страница 11

— Ловлю момент, — буркнул Редгар, осматривая еду. Ароматная горячая каша, свежий пирог с рыбой и лепешки в масле, зелень и первые ягоды, молоко и крепкий чай. Редгар прикрыл глаза, потягивая смесь запахов. Сеорас не выдержал и захохотал.

— Странствия всегда напоминают о простых радостях, — сказал магистр, отсмеявшись. — Ешь, — напутствовал он, но, впрочем, это уже было лишним: Редгар тащил в поставленную перед собой тарелку кусок пирога. — Стало быть, пришел за новобранцем, — раздумчиво протянул маг, накладывая кашу.

Прежде, чем отвечать, Редгар смакуя дожевал пищу.

— Или новобранцами. Смотря, чем ты богат и как расщедришься.

Съев пару ложек каши, Сеорас подпер щеку кулаком.

— Не могу сказать, что не думал об этом добрых десять минут с утра.

Он затих, но Редгар, несмотря на желание подначить и подтолкнуть мага к продолжению, сдерживался: когда надо расставаться с магами Цитадели во имя вящего блага, Сеорас нетороплив. И всегда долго рассуждает вслух над давно известными вещами.

— С одной стороны, тебе нужен кто-то стойкий, с хорошим шансом пережить посвящение. Из ста десяти магов, которые сейчас здесь находятся, у меня таких человек тридцать. С другой, какой тебе смысл от крепкого, но необученного? Рекруты твоего ордена проживают жизнь тем полезнее и дольше, чем пригоднее они к службе с самого начала. И таких, не считая меня самого, в Цитадели шесть. Четверо из них однажды заменят наставников, и их даже не проси, — Сеорас тут же предостерегающе воздел указательный палец, хотя Редгар и не думал открывать рот.

— Гатис невероятно хорош, но у него отношения с Кианнон, и они стойкие, без неё он не уйдет, — продолжал магистр и тут же пресек «отличное предложение», которое озарило лицо Редгара. — Кианнон негодна в смотрители. Она выглядит бойкой, и, в целом, хорошая чаровница, но запас сил у неё скромен. Выдыхается быстрее юнца, который впервые влез на женщину.

Редгар хорошо, просто отлично знал все эти разговоры, и сейчас по-честному был готов поспорить с магистром, что-де он сам, лорд-командор, разберется, кто там выдыхается, а кто нет. И вообще, ордену всегда нужны люди, а на пороге очередной Пагубы — как ни в какое другое время! Но поглощение свежей, горячей, заманчиво пахнущей еды занимало все внимание смотрителя, и он просто слушал.

— В таком варианте остается только один человек, но, хотя я могу рекомендовать Данан как чародейку, я бы не хотел отпускать её, поскольку Хаген будет против. Среди магов, знаешь ли, — магистр вдруг хохотнул, — она — одна из немногих, кто поддерживает его идеи. Ну, не считая меня, разумеется.

— Разумеется, — поддакнул Редгар. Потом вдруг вскинул глаза от тарелки, едва не поперхнувшись едой. Слегка закашлялся, но проглотил, прежде чем развести руками:

— Данан? Эта девчонка? Шутишь, Сеорас?

Сеорас и впрямь хохотнул, после чего заметил:

— Знаешь, за прожитый срок я понял, как легко можно вычислить любого лицемера: изобразить можно все, что угодно, кроме ума и чувства юмора. Так что нет, я не шучу, старый друг.

— Ты, может, запамятовал, Сеорас, но, по меньшей мере, восемь, а если быть честным, то и все девять из десяти смотрителей — это мужчины. Сейчас от твоей Данан будет больше проблем, чем проку.

— Будет прок, — настоял магистр. — Умей я в её годы столько же, сейчас бы… Хм, впрочем, я ровно столько же и умел, — он недоуменно улыбнулся.

Редгару настроение мага не передалось.

— Если она уйдет со мной, шансов дожить до твоего текущего возраста у неё почти не останется, — мрачно напомнил смотритель.

— Может, оно и к лучшему, а? — без всякого выражения спросил Сеорас.

— Сеор…

— Либо она, либо никого, — припечатал Сеорас. — Я не имею права отправлять из Цитадели недоучек, которые еще не прошли Испытания, а теми, кто готов служить магом в армии, не стану разбрасываться ради ритуала в котором им не выжить. — Его голос был сух и тверд. — Данан станет отличным приобретением, командор.

В следующее мгновение магистр щелкнул пальцами и сделал жест, поочередно распрямляя и собирая обратно в кулак всю пятерню. Необязывающим движением выпростал пальцы снова. По воздуху проплыли два небольших шара — с горошину каждый, — легли на стол перед командором.