Голоса Америки - страница 53

Так он и болтался туда–сюда, словно выстиранное белье на веревке в ветреную погоду. Бык носился с ним по всему выгону, пока Майк окончательно не выдохся. Заметив свисающий над головой толстый сук дерева, Майк нгг ходу вцепился в него и был спасен. По крайней мере, так он считал поначалу. Но, когда он полез выше, он угодил прямо в осиное гнездо. Уфф, хоть и высоко, а пришлось прыгать. И надо же, Майк шлепнулся точнехонько быку на спину.

Бык взвился, точно юго–западный циклон, и прямым ходом понесся на изгородь. Добежав до конца, он остановился как вкопанный. А Майк остановиться не мог и перелетел через изгородь. Приземлился он не где‑нибудь, а именно в церковном саду, да еще в воскресенье, когда люди выходили после службы из церкви.

Уже после Майк клялся и божился, что, не случись этого в воскресенье утром, он непременно вернулся бы и задал жару нахальному быку. А тогда он почувствовал себя очень неловко, очутившись возле церкви, одетый совсем не по–воскресному. И правда, на нем, как вы помните, была одна красная рубаха, и все. Поэтому он задал стрекача к реке, где стояла его баржа, пока прихожане не успели разглядеть его хорошенько.

Со всеми этими историями о драках и р работе на реке вы еще подумаете, что Майк забросил свое любимое ружье Всех Застрелю? Ничего подобного, Майк никогда с ним не расставался, даже на борту своего судна. А для практики он простреливал дырочки в оловянных кружках, которые ставил на голову своим гребцам.

И хорошо, что практиковался, потому что однажды он случайно столкнулся с шайкой пиратов, засевших в местечке, называемом Пещера–в–скалах. Майку было известно, что страна кишмя кишит пиратами, но на реке их застала такая страшная буря, что пришлось пристать к берегу. Пираты всегда выставляли своих дозорных, чтобы знать заранее, какая баржа с каким грузом идет вниз по реке, и поэтому появление Майка не было для них неожиданностью.

Короче говоря, Майк вместе со своим Всех Застрелю избавил эти места от большой партии пиратов. И все-таки, кроме него, в Пещеру–в–скалах никто не смел заходить до тех самых пор, пока среди лодочников не появился молодой Эб Линкольн, водивший по реке баржу с ценным грузом. Да, да, тот самый Авраам Линкольн, который стал потом президентом и добился уничтожения рабства в Америке.

Долго на Миссисипи и Огайо гремела слава Майка Финка, полуконя, полукрокодила, пока сам он не заметил, что времена переменились. Дома на берегу теперь теснились так близко один к другому, что между ними оставалось свободного пространства не больше нескольких миль. И сама река не казалась уже границей. Цивилизация наступала, и он чувствовал себя от этого неуютно и одиноко.

А потом случилось нечто такое, перед чем устоять уже было и вовсе нельзя. На реке появились баржи, которые шли вверх и вниз по реке с помощью пара — паровой машины. И нужда в полукрокодилах и полуконях отпала. При виде парохода Майк приходил все в большую ярость. А как он свистел! Точно хотел сказать: «Прочь с дороги, лодочники!»

Но не таким был человеком Майк, чтобы уступить кому‑нибудь. Однажды на Миссисипи повстречались пароход, шедший вверх по реке, и баржа Майка, плывшая вниз. Кто‑то один должен был уступить дорогу, иначе столкновения было не избежать.

Рулевой спрашивает Майка, что делать.

— Я сам поведу баржу! — кричит Майк и становится к румпелю. — Эй вы там, на пароходе, перед вами первый хвастун и крикун с великой Миссисипи! — орет Майк. — Герой — хвост трубой! Ку–ку–у! Дикий скакун и косоглазый крокодил. Половинка на половинку! И еще немножко от красной кусаки–черепахи. А остальное из сухих сучков и колючек. Эй вы там, разводите пары, не бегите, попробуйте на зубок, какой я крепкий орешек. Ну же, не пытайте мое терпение! У меня уже чешутся руки. Ку‑ка-ре–ку–у!

Рулевой видит, что громадина пароход уже вырос над самой их баржей, и снова спрашивает Майка, что же делать.

— Потопить его! — кричит Майк, бросая свирепые и мрачные взгляды на пароход.

Наконец лоцман на пароходе замечает Майка и дает сигнал за сигналом, чтобы предупредить об опасности. А Майк ему отвечает своим громоподобным голосом, чтобы тот убирался, пока цел.