Голоса вещей - страница 9

— Давно? — Ксенофонтов постарался наполнить свой голос восхищенностью.

— Год.

— Красивая женщина… Она моложе вас?

— Да!

— Лет на пять?

— На пятнадцать! — Фиалкин даже голову вскинул словно ему пришлось ответить на оскорбление.

— Красивая женщина, — повторил Ксенофонтов раздумчиво, и Фиалкин посмотрел на него долгим пронизывающим взглядом, в котором человек наблюдательный мог бы заметить и горделивость, и настороженность.

Ксенофонтова почему-то гораздо больше заинтересовал толстый семейный фотоальбом, обтянутый малиновым плюшем.

— Разрешите? — обернулся он к Фиалкину.

— Пожалуйста! — Тот так передернул грузными плечами, что любому более воспитанному человеку сразу стало бы ясно, что лучше не пользоваться разрешением хозяина… Однако Ксенофонтов бесцеремонно взял пухлый альбом и уселся с ним в кресло, начисто забыв обо всех следственно-оперативных мероприятиях, рассказать о которых ему предстояло на страницах газеты. В альбоме больше всего оказалось снимков самого хозяина. На многих он выглядел гораздо моложе, без бороды. Брюшко у него намечалось и тогда, но было оно упругим, не то что сейчас, вышедшим из повиновения. Ксенофонтова заинтересовал снимок, на котором Фиалкин был изображен с несмело улыбающейся женщиной и вихрастым парнишкой лет десяти.

— Прежняя семья? — Ксенофонтов показал хозяину снимок.

— Да! — Тот решительно взял альбом и захлопнул.

— Столько лет вашей новой жене?

— Моей? — резко обернулся Фиалкин. — Тридцать пять.

— А вам, выходит…

— А мне пятьдесят!

— Прекрасный возраст!

— Не жалуюсь, — проворчал Фиалкин. — Какая наглость, какое хамство! Забраться в чужую квартиру, нагадить, изломать вещи… Что он мог здесь взять?

— Да кое-что есть… Магнитофон, транзистор, кассеты — товары повышенного спроса. Но все это, я вижу, осталось на месте.

— Осталось! А задержись я в очереди за кефиром еще на полчаса, вы можете сказать, что здесь могло остаться? Можете?!

Из второй комнаты вышел Зайцев, полистал блокнот, взглянул на Фиалкина.

— У вас есть завистники, враги, недоброжелатели?

— Наверно, мои враги могут желать мне самого страшного, этого я не исключаю, но в квартиру… Нет. В порошок стереть меня они не откажутся, в котле сварят, шкуру снимут, на вечное поселение сошлют к черту на кулички — только дай! Разжаловать из начальника отдела в вахтеры… Для этого они даже не пожалеют по десятке сброситься… Но в дом не полезут. Побоятся. Уж лучше бы они унесли эту вазу! — с сожалением проговорил Фиалкин. — Глядишь, где-нибудь в комиссионке бы и нашлась.

— Видно, в спешке уронили, — заметил Ксенофонтов. — Когда услышали, как в двери ключ заворочался.

— Продолжим, — суховато сказал Зайцев. — Кто-нибудь знал, что у вас есть магнитофон, транзистор, видео?

— На работе знали, соседи… Тайны из этого я не делал.

— Дорогие игрушки, — заметил Ксенофонтов. — По тыще каждая.

— А то и по две, — поправил Фиалкин.

— Тогда все становится понятнее, — проговорил Зайцев. — Первый этаж, окно выходит в заросли… Не исключено, что в кустах его уже поджидали соучастники… Картина преступления в общих чертах ясна. Вопросы есть? — повернулся он к Ксенофонтову.

— Все, что были, я задал, новые еще не созрели.

Вернулись двое оперативников. Зайцев поручил им опросить жильцов — не видели ли они у подъезда кого-нибудь подозрительного за последние два часа. Оказалось, видели. Несколько старушек, для которых сидение у окна заменяло все радости жизни, рассказали, что парень в нейлоновой куртке, вязаной шапочке и тренировочных брюках торчал у подъезда, не то ожидая кого-то, не то не решаясь войти. Вел он себя довольно странно — каждый раз, когда на дорожке к дому появлялся кто-либо, парень тут же поворачивал в обратную сторону. В подъезд он вошел, когда вокруг никого не было.

— Так, — удовлетворенно проговорил Зайцев. — Вязаная шапочка, нейлоновая куртка, тренировочные брюки… Не узнать его просто невозможно. Пойдемте, ребята, кое-что уточним. — Зайцев с оперативниками вышел на кухню.

— Вот видите, все складывается как нельзя лучше, — сказал Ксенофонтов хозяину. — Вам повезло со следователем.

— Мне и с вором повезло, — заметил хозяин. — Так что у меня сегодня сплошные удачи.