Головоломка - страница 66
— Я хочу попробовать, пока мы еще не уехали отсюда, — сказала Джорджия, махнув рукой в сторону единорога. — Это такая красивая лошадка.
— Да какая это, к черту, тебе лошадка?! — закричал я идиотской девчонке. — Это, черт побери, необычное животное, которое, возможно, попытается убить тебя. Если ты попытаешься, я на тебя стукну. Меня не волнует, что это донос. Если ты осмелишься покататься на этом звере, ты можешь пострадать.
Вместо того чтобы разозлиться, как я ожидал, она улыбнулась мне задорной улыбкой и произнесла:
— Макс беспокоится обо мне — как мило!
Теперь, насколько мы знали, тропический лес был полон скада.
Тем не менее, проведя несколько дней за частоколом, мы начали скучать по купанию и физическим упражнениям. Нам не хватало наших прогулок в тропическом лесу и нашего пляжа в лагуне. За изгородью мы чувствовали себя запертыми, и нам словно не хватало воздуха. Поэтому мы снова стали выходить наружу.
Только теперь все прогулки осуществляются с вооруженным эскортом.
Но вот до пляжа добраться куда безопаснее и легче.
Скада стремятся оставаться за кустами и деревьями, где маскироваться легче всего. С западного края деревни, где мы сделали ворота, есть хорошо просматривающаяся широкая тропинка, ведущая прямо к воде. Когда мы хотим поплавать, мы мчимся прямиком по этой тропинке на то, что осталось от пляжа.
О, вода просто великолепная! У нее отличная температура: она охлаждает, но в то же время можно сидеть в море больше часа и не закоченеть. По спине бегут мурашки, но ты не мерзнешь. Вода светло-зеленая и прозрачная, как стекло. Это отличная площадка для наших игр. Под водой можно столько всего увидеть, а когда тебе наскучит глазеть на рыб, морские растения и кораллы, ты можешь собирать на пляже великолепные раковины.
Но нам нужно ходить в лагуну не только для развлечения. Родителям Джорджии приходится присматривать за своей яхтой. Теперь судно стоит недалеко от берега в канале, и Грант ходит туда, чтобы пополнить запасы, воспользоваться своим компьютером и связаться с берегом по радио, а также проверить, все ли в порядке на борту. К счастью (как он говорит), на острове нет обезьян, потому что эти создания, которые рушат все на своем пути, залезут куда хочешь и сопрут все, что не прибито гвоздями.
Грант почему-то просто ненавидит обезьян.
— Противные маленькие чудовища, — говорит он про них. — Глумление над человеком.
Грант вырос в Библейском поясе,[9] поэтому, как Джорджия говорила нам, он не слишком-то признает Дарвиновскую теорию эволюции. Однажды папа попытался поспорить с ним, но спор ни к чему не привел. Когда какая-то мысль так глубоко засела у кого-то в голове, ее не так-то просто из нее выбить. Можно говорить ему все что угодно. Он все равно все знает, и, более того, знает лучше.
Лоррейн совсем не такая. Если ей рассказать что-нибудь неизвестное, она завизжит и скажет:
— Да такого не может быть! Кто все это придумал?
Но будет с интересом слушать то, что ей говоришь.
И ей и правда будет интересно. Джорджия сказала мне, что ее мама была «лейтенантом в армии» и в 1983 году сражалась на Карибском острове, который называется Гренада.
— Конечно, она не одна там сражалась, — уточнила Джорджия. — Она просто была одним из американских солдат в подразделении.
— Да разве у вас девчонки служат в армии? — заспорил я. — Некоторые из них могут быть докторами или медсестрами…
— У нас — служат. В нашей армии могут служить женщины.
— И она носила ружье?
— Военным не разрешается называть это ружьем. Они называют его «винтовка». А офицеры носят не винтовки, а пистолеты.
Какая-то часть внутри меня решила, что это очень круто, а другая возражала, и все это не укладывалось у меня в голове. Но я отлично знал, что Джорджия не стала бы врать. Поэтому на следующий день, когда мы остались одни, я спросил Лоррейн:
— А вы правда стреляли в людей на Карибах?
В этот момент она резала мясо и, услышав мой вопрос, аккуратно отложила нож в сторону, прежде чем ответить:
— Нет, я никого не застрелила в своей жизни, Макс.
— Но ведь у вас был сорок пятый калибр или еще что-то? Когда вы были в армии?