Гонка по кругу - страница 26
Басмач повернулся к толпе, выцепил взглядом бородатого верзилу и спросил у него:
– Брэк, во сколько ты оцениваешь жизнь нашего дорогого гостя?
– Да ни во сколько! – прохрипел верзила. – Кусок говна ничего не стоит!
Толпа одобрительно загудела, послышались смешки.
– А если подумать? За сколько бы ты убил, – Басмач указал на Фольгера ладонью, – нашего гостя?
– Да за так! – прохрипел Брэк. – Но раз ты интересуешься, то неспроста. Если рожок маслят подкинешь, буду рад.
– Видишь, Фольгер, твоя жизнь стоит тридцать патронов. Я слышал, ты неплохой боец на ножах. Вот мое решение. Чтобы уйти отсюда живым, ты должен победить. Проиграешь, – Басмач пожал плечами, – отправим твой труп к морлокам в Мертвый перегон. Там любят свежатинку. А Брэк получит три десятка маслят. Заодно и народ потешит. Я ведь могу устраивать представления?
Из толпы послышались возгласы одобрения.
– Басмач, – сказал один из автоматчиков, светлобородый, с безуминкой в глазах, – Брэк с нами должен на Игры идти. Если его попишут, кто у нас третий в команде будет?
Басмач скорчил мину, будто ему на язык попалось что-то чрезвычайно горькое, повернулся к светлобородому автоматчику и тихо, с легкой ленцой произнес:
– Найдешь.
– Не ссы, Лом, – прохрипел здоровяк, делая шаг вперед и вытаскивая огромный мясницкий нож, видимо, служивший когда-то для разделки свиных туш. – Я этого хмыря уделаю на раз-два.
Противники оказались в центре круга, образованного шумящей толпой. Братва, торгаши, шлюхи, мелкие сводники и самая обыкновенная пьянь сгрудились вокруг двух человек, готовящихся искромсать друг друга. Люди, превратившись в серую, пропитанную перегаром биомассу, кричали, вопили, повизгивали в предвкушении сладостного кровавого зрелища.
Кто-то из торгашей принимал ставки. Шансы Фольгера оценивали один к пяти, Брэк считался явным фаворитом. Оно и не мудрено. Верзила был чуть ли не на две головы выше Феликса. И оружие Брэка внушало почтительный ужас: огромный, остро заточенный поварской секач шириною в полторы мужские ладони и длиною не менее локтя. Таким, пожалуй, можно перерубить руку с одного удара.
Бородатый громила бросил свирепый взгляд на Феликса, снисходительно ухмыльнулся и сплюнул под ноги.
– Нехреновый у тебя шинкенмессер, – заметил Фольгер, извлекая из ножен свое оружие – небольшой листовидный нож с двусторонней заточкой.
– Я отобрал его у одного людоеда возле Мертвого перегона, – прохрипел Брэк. – Этот секач разделал немало человеческих туш. Скоро ты узнаешь его силу.
Басмач объявил о начале боя. Бородатый верзила, выставив руку с поварским ножом, надвигался на Феликса. Неуклюже, но уверенно.
– Убей его! Убей! – ревела толпа. – Заруби эту мразь!
Фольгер стоял на месте и сверлил взглядом исподлобья противника. Он держал нож прямым хватом в правой руке, согнув ее в локте и выдвинув левые руку и ногу вперед.
– Оттяпай ему башку! – гнусаво орал кто-то сзади и слева. – Эта сука мне нос сломала!
Верзила наступал не торопясь, обнажив желтые зубы в хищной ухмылке, будто ощущая свое безусловное превосходство над никчемным противником. И стены, и своды, и колонны – тут все свое, новокузнецкое. Чужаку здесь не выжить.
– Замочи гниду, замочи! – кричали полуголые девки. – Он нам клиентов распугал!
Громила резко замахнулся, метя в голову Фольгера. Феликс отступил двумя короткими быстрыми шажками, и секач со свистом пронесся мимо. Толпа взревела от восторга. Теперь уже нельзя было разобрать отдельных голосов, – все смешалось в сплошной неистовый рокот сотен человеческих глоток.
Брэк снова рубанул – и опять не попал в противника, поскольку Фольгер вовремя отскочил, наткнувшись спиной на кричащую массу. Зеваки сразу же подтолкнули его навстречу верзиле. Бородатый бандит оскалился: отступать Феликсу больше было некуда. Замахнувшись, Брэк подался вперед. Отклонив корпус, перенеся вес на правую ногу, Феликс нанес молниеносный удар левой в промежность. Верзила, издав хриплый присвист, согнулся пополам, и тут же листовидный нож вошел в его горло.
Толпа мгновенно умолкла. Секач с пронзительным звоном упал на гранитный пол, а вслед за ним рухнул Брэк. Бородатый бандит что-то сипел, обхватив горло, ноги его елозили по грязной платформе, но струйка темной крови била из раны, не останавливаясь, и жизнь быстро покидала гиганта.