Горелый пирог - страница 13

Опять в дверь постучала тишина, но в этот раз ей никто не открыл. Банальный решил ответить Славе:

– И правда… Меня печалит отношение к людям со стороны правительства, – он немного замялся, но продолжил, – я вам скажу по секрету, что Ассоциация героев была специально создана мной, чтобы однажды раз и навсегда покончить с верхушкой государства и изменить систему. Но я никогда не стану работать вместе с Мором, это гнусно…

– Но почему же? Против общего врага надо объединяться, чтобы он не уничтожил каждого поодиночке, – с необычайной для Славы стойкостью он ответил, – Или между вами лично есть какой-то конфликт?

На мгновение в глазах героя промелькнула искра страха, но в миг он вернул контроль над своим телом. Встав из-за стола, он прошелся по лоснящимся камушкам и задумчиво посмотрел вглубь впадины, из которой веяло холодком. Все ждали ответа героя. Клем и Гриша были в высшем напряжении от сложившейся ситуации. Слава был, как обычно, невозмутим и сосредоточен на движениях Банального. Театрально вздохнув, наконец-то, герой сказал:

– Знаешь, я давно знаком с Мором. Мы даже дружили некоторое время. Он был замечательным, добрым человеком. Из него бы вышел хороший герой. Но однажды он отвернулся от меня. Из-за одной ситуации наше общение прекратилось. С того момента он и стал Капитаном.

Герой опять вздохнул и продолжил:

– Я понимаю твое намерение соединиться с ним, но лучше не стоит. Я его слишком хорошо знаю, чтобы вновь наступать на те же грабли.

И вновь тишина. Как-то ее многовато для существ, которым дано слово. Банальный вернулся к столу, сел за стул и решил продолжить составление плана действий на 22 августа:

– Так вот, на чем мы остановились? Ага, точно, на участии правительства в операции… Я думаю, что это нам не помешает. Как сказала Клементайн, они проиграют, я думаю. К этому времени Мор устанет, и тут приходим мы.

– Но чем же мы будем бороться против него? – спросил Гриша, – у нас же только суперкостюмы, а если злодей сбил такой большой воздушный крейсер, то тягаться с ним – верное самоубийство.

– У меня есть боевая машина на ручном управлении, – ответил Банальный, – она несколько старовата, но другого варианта нет.

Здесь Клем, услышав про какую-то электронику, выбросила ложку от йогурта и крикнула:

– Покажите! Я могу что-нибудь сделать, чтобы улучшить оружие. Так у нас будет больше шанс победить зло.

– Замечательно, сейчас пойдем в ангар. Но сначала обсудим поведение против нашего врага. Я позвал всех героев, что находятся в дееспособном состоянии. Они составляют первый эшелон атаки. Вторым же выступаю я, если первый эшелон будет разбит. И только в крайнем случае предпринимаете какие-либо действия вы. Наш враг очень умен и будет провоцировать вас. Не надо идти в атаку со мной или же с первым эшелоном. Это очень опасно для таких неподготовленных бойцов. Хоть надежды мало, но я верю в вас, что вы будете сражаться до последнего за своих родных и близких.

– Ура! – крикнули одновременно Гришка и Клем.

– А теперь идем смотреть робота, – радостно припрыгивая, поскакала Клементайн.

Герои двинулись к заросшим ядовитым плющом дверям. Банальный уже нажал черную кнопку, и неведомый дух разъединил смотрящих друг на друга близнецов.

В ангаре герои увидели трехметрового титана. Фогериновые стальные ноги внушали уверенность у любого смотрящего на них. Повыше ног располагалась кабина для управления роботом, а из нее выходила пара механизированных рук. Даже сейчас эта боевая машина могла посоперничать с современным вооружением. Увидев перед собой такую громадину, глаза Клем заблестели, словно шары для боулинга, и она громко завизжала:

– Это же AAN-45! Легенда робототехники и боевых сражений Европы! Как же мне сегодня повезло, целый день общаться с таким великим экспонатом!

Она гордо повернулась к команде и приказала:

– Покиньте инженерный ангар. Здесь разрешено находиться лишь техникам. Все вон отсюда! Я должна успеть до завтра сделать из ветерана молодого бойца!

Весь день Клем возилась с новой игрушкой, герои обсуждали детали завтрашней операции, а Слава, делая вид, что слушает, думал совершенно о другом.