Горький пепел победы - страница 5
Уже надевая брюки, Валлентайн поинтересовался:
- А за что благодаришь?
Мазуня кое-как перевернулась набок, подпёрла рукой голову. Вздохнула, взлохматила лениво ладонью рыжие даже сейчас волосы.
- Да говорила мне как-то старая гильдейская шлюха, из беженцев, что через город проходили. Мол, не стоит под магика ложиться ни за что в жизни. Я-то не поверила тогда, а сейчас вот отчего-то вспомнила.
Волшебник недоверчиво повёл бровью, пока его руки застёгивали пряжку пояса да прилаживали на место шпагу.
- Не сказал бы я, чтоб тебе больно было или страшно. Орала так, что приходилось ладонью губы закрывать, и вроде вполне довольна была.
Глаза Мазуни блеснули в полутьме.
- То-то и оно. Говорила та потаскуха вроде того, что с магиком запросто можно саму себя от счастья забыть. Всё соображение уходит в одно место между ног…
Вообще, каждая умная женщина говорит нечто подобное при нежном расставании с любовником - если не собирается с ним расстаться насовсем. Хоть Валлентайн и знал о том прекрасно, а всё же легонько улыбнулся. Ну какой дурак придумал, что если у магика дар к чёрному, то его хлебом не корми, дай кого-нибудь угробить? И что высшее наслаждение для такого - всякие душегубства? Ерунда всё это, между нами говоря. Дать капельку нежности женщине, слышать как по ней прокатываются незримые сладкие волны и обдают тебя брызгами счастья - разве это не прекрасно? Пусть всего лишь и мимолётная встреча с провинциальной гулёной…
- Ой-ой, можно подумать, тебе нежное обращение в диковину.
Мазуня пожала плечом, наматывая на палец рыжий локон.
- Всяко бывало. Хотя, не в обиду вашей милости будь сказано, большая часть мужчин просто грубые животные. И каждый третий отчего-то тумаков отвешивает, словно мне от того радость. Иди сюда…
Волшебник в общем-то уже собирался выходить - негоже заставлять ждать хоть и провинциального, но всё же барона - однако подошёл. А девица приподнялась на постели, села, и стала поправлять лорду и волшебнику край воротника, завернувшийся под плащ.
- Надо же, - восхитился он, а затем посерьёзнел. - Когда вернусь, не знаю. Но чтоб тебя здесь уже не было. Слова те твои глупые у кузни прощаю, но на глаза мне лучше не попадайся.
В лёгкой ответной, чуть с горечью улыбке Мазуни легко было прочесть, что всё это она прекрасно знает и сама. Ведь с вечера почти сразу она разобралась, что же их милости нравится и что они любят делать в постели - и предоставить оное к обоюдному удовольствию.
Потому, едва за волшебником в чёрном закрылась дверь, как рыжая девица небрежно накинула на бёдра простыню, обняла с лёгким нежным вздохом подушку и постепенно провалилась в сладкое забытьё. Всё равно не обидишь, лорд… да и сам о том знаешь.
А Валлентайн уже легко сбежал по лестнице в общую залу постоялого двора, где хозяин стоял перед своим бароном чуть ли не навытяжку, а тот устроился на лавке и в ожидании коротал время за стаканчиком лёгкого вина.
- Я готов, барон. Чуть задержался, отобрал из припасов, что может пригодиться, - некромансер небрежно похлопал себя по карману, куда и в самом деле сунул кое-что из хранящихся в заплечной сумке зелий и припасов.
Барон Эрбис подхватился, уронил на стол недопитый стакан.
- Пойдёмте же, лорд Валлентайн - право, не стоит боле мешкать…
Волшебник чуть прищурившись смотрел в стрельчатое окно, из-за частого переплёта которого на него недоверчиво пялилась уже заходящая Луна. Со стороны могло бы показаться, что скинувший плащ и бархатный камзол чернокнижник, который омыл руки перегнанным вином и осмотрел зардевшуюся от смущения роженицу, просто задумался. Однако губы Валлентайна шевелились - он считал. Ага! Волк в созвездии Змеелова, а Стожары тогда были в расцвете - надо же, как оно так совпало дивно!
Только невежи, к коим относится подавляющее число людей и не только, думают будто надо брать отсчёт от рождения ребёнка на свет. На самом-то деле куда важнее оказывалось время зачатия. Впрочем, для чернокнижников это вовсе не тайна, и умение определять под какими звёздами зародилась чья будущая судьба, составляет непременную часть их мастерства и отправную точку для дальнейших вычислений, зачастую весьма с неприглядной целью…