Горький-политик - страница 23

.

Несомненно, таковы были основные соображения, определившие этот необычный выбор. Но кем были и чего хотели люди, возымевшие намерение открыть посреди моря политшколу для рабочих? Чтобы понять это, необходимо вернуться от каприйских камней в недалекое прошлое и разобраться в многочисленных философских и политических течениях, которые в начале XX века так или иначе уклонились от линии ортодоксального русского марксизма. В то же время необходимо выяснить причины конфликта, который нашел свое отражение в каприйском проекте, – конфликта между двумя крупнейшими большевистскими лидерами того времени – Владимиром Ильичем Лениным и Александром Александровичем Богдановым, а также оценить роль Максима Горького как политического деятеля.

Большевизм как одна из ветвей РСДРП (Российской социал-демократической рабочей партии) всегда ассоциировался с фигурой Ленина, который действительно был его ведущим теоретиком и основателем. С середины двадцатых годов XX века его политическая теория в том виде, в котором ее активно использовал Сталин, утвердилась в России как единственная достоверная интерпретация идей Маркса. Так было положено начало распространению культа Ленина как единственного хранителя ортодоксального марксизма. Набальзамированный и почитаемый, как святой, лидер большевиков после своей смерти обрел приют в Мавзолее, построенном в 1924 году, и превратился в своего рода светского Христа, чье слово обладало непререкаемым авторитетом. Фигура Ленина, его политическая теория стали ориентиром для рабочего движения во всем мире, а история партии тесно переплелась с биографией ее основателя.

Однако в дореволюционный период все было не столь однозначно, и внутри большевистской фракции было немало теоретиков, возражавших против ленинского видения марксизма. В рамках нового политического движения, возникшего в 1903 г., существовали разнообразные нюансы, да и сам ленинизм в период своего становления прошел через разные фазы[114]. Разгоревшиеся в первом десятилетии XX века споры партийных лидеров по поводу дальнейшей судьбы социализма и выбора того пути, который бы привел к революционному утверждению пролетариата, доказывают, что общая теоретическая почва не исключает возможности пойти в совершенно разных направлениях. В частности, один из альтернативных путей предложил видный деятель большевистской партии Александр Богданов, чьи идеи, которые в тот период были популярны не только среди лидеров социал-демократии, но и в кругах российских рабочих, стали причиной открытого противостояния между его сторонниками и последователями Ленина. Разногласия двух группировок, предлагавших две непримиримые с теоретической точки зрения трактовки марксизма, угрожали расколом большевистской фракции РСДРП.

Богданов принадлежал к тому поколению российской интеллигенции, которое выросло на почве кризиса народничества, последовавшего за провалом крестьянской реформы и подавлением нигилистического движения[115]. Это была эпоха коренных социально-экономических изменений, которые затронули и интеллигенцию, оказавшуюся в состоянии материального и социального отчуждения. Традиционные ценности и многовековой уклад были разрушены; индустриализация деревни, насаждавшаяся сверху насильственными методами, вызвала резкое изменение экономического уклада и за несколько лет расшатала старую социальную структуру. Одним из последствий столь радикальной перемены было стремительное формирование рабочего класса, не имеющего ни твердой основы под собой, ни четко определенных перспектив развития. Это создало благодатную почву для распространения марксизма.

«Капитал» Маркса был впервые переведен в России в 1872 году, но настоящее движение на основе идей немецкого философа родилось только одиннадцать лет спустя, когда Плеханов основал в Женеве группу «Освобождение труда», возникшую как реакция на народническое движение, представители которого высказывались против капиталистической стадии, убежденные в том, что России уготован оригинальный, самобытный путь исторического развития.