Горькое счастье - страница 3

  - Ну что, жив, пацан? Молодец! - сказал Мишка. И тут же воскликнул: - Черт возьми! У тебя осколок в глазу. Словил, все-таки! Разиня.

  Хлынов взглянул и на его соседа, круглолицего, мясистого парня. Тот был невредим, но тоже не в себе.

   - А ты, я вижу, в норме. Но это до поры до времени. Ну и чего сидим? А первую медицинскую помощь товарищу кто-нибудь собирается оказывать?

  - А как? - спросил круглолицый.

  - Как учили! Вы мужики или бычки в масле?! Что, в армии не служили? - возмутился Мишка. Взглянул на парней ещё раз. - А ведь и точно, не служили. По рожам видно, косари хреновы. Ладно, я сам.

  И стал распоряжаться.

  - Лысый, поищи в аптечке йод и вату, да и бинт понадобится.

  Заметив, Сотникову, стоящую в двух шагах, спросил у неё:

  - Даша, пинцет есть у тебя?

  - Сейчас посмотрю, - ответила она. Сбегала за сумкой, оброненной на обочине. Вернулась. Протянула маленький косметический пинцет. - Вот возьми.

  - Как зовут? - тронул водителя Мишка.

  - Вадик, - едва слышно ответил он.

  - Понятно... Водка есть у кого?

  - Коньяк, - предложил круглолицый.

  - Годится. Слей на руки.

  Парень вылез из машины, обошёл ее спереди, достал плоскую бутылочку. Мишка продезинфицировал пинцет, руки и, прижав голову водителя к спинке, за минуту удалил из кожи головы и лица все осколки стекла, кроме того, что был в глазу. Глубоких порезов больше не было.

  - Из глаза тащить не буду, - заявил Хлынов. - Забинтуем, и езжай к врачу. Проверь-ка, нигде не колет?

  Юноша ощупал лицо.

  - Не колет.

  - Хорошо. Лысый, дай-ка мне сюда бинт и ваты клок.

  Парень недобро взглянул на Михаила, подал, что его просили. И вскоре повязка на глаз была наложена. Йодом Хлынов прижёг ранки и сказал:

  - Все, достаточно. Береги глаз, Нельсон.

  И захлопнул дверцу.

  Кудрявый все ещё стоял у машины. Он был зол.

  - Думаешь, тебе это сойдёт? - бросил он. - И не надейся.

  - Да пошёл ты! - отмахнулся Михаил. - За похищение людей тоже по головке не погладят.

  А через две недели на мотоцикле "Урал" за Хлыновым приехал участковый Вахонин, усталый равнодушный человек. Сообщил, что его с Михаилом вызвали в районное отделение. И они поехали.

  Странно. Выходит, гастролёры всё же заявили в милицию. Однако Михаил не испугался, был уверен, что его положение предпочтительней, чем их собственное.

  Но все пошло не так. В заявлении водителя было сказано, что Хлынов, находясь в состоянии опьянения, без всяких на то причин метнул в проезжавшую мимо машину бутылку с растительным маслом. Чем причинил ему телесное увечье и нанёс существенный материальный ущерб, кроме того, подверг опасности жизнь ещё двух пассажиров - свидетелей происшествия. И Михаила определили в СИЗО.

  Попытки Хлынова добиться объективного расследования дела ни к чему не привели. Следователь Курепко заявил, что Даша Сотникова уехала на Дальний Восток к родственникам, и там её уже опросили. Она дала показания, что с ней ничего не случилось. Новых свидетелей происшествия не нашлось. И никакого третьего пассажира в салоне автомобиля на тот момент не было.

  Ему посоветовали не усугублять свою вину никакими заявлениями. И дали два с половиной года колонии общего режима.

  В колонию Хлынов попал в конце января, под вечер. В дороге он жесточайшим образом простудился, без боли уже не мог ни согнуться, ни повернуться. Но осмотреть его было некому - все медики на дне рождения. Однако порядок есть порядок. Всю партию прибывших осуждённых определили в карантин, подстригли и повели в баню. Это и спасло Михаила.

  В ту пору истопником бани был немец Генрих Кренке. Он отбывал срок за убийство любовника жены. Стукнул его молотком и сообщил об этом в милицию. А когда попал в зону и помылся в мрачной и холодной бане, то попросил начальника лагеря разрешить ему недели полторы поработать в ней, чтобы привести ее в порядок. Получил добро и взялся за дело. Проработал он десять дней.

  Первым на помывку запустили самый лучший отряд. Заходят ребята, осматриваются, замечают: стало светлее. Все отремонтировано, отскоблено. Вдоль всех стен - полки в три яруса, захотел прилечь, погреться - веник под голову и отдыхай, пожалуйста. В бане стало тепло, уютно. Это Кренке заново переложил печь. Для того чтобы она держала тепло, использовал танковые траки. Одним словом, все сделано по-хозяйски.