Город без имени - страница 3
Для чего понадобились столь масштабные реформы, было не до конца понятно. Ходили слухи, что магия подтачивает основы мира, и если не прекратить ее применение, то мир, в скором времени полетит в тартарары. Об истинном положении вещей знали только высшие волхвы, но это были на редкость молчаливые дядьки, которые ни кому и ничего не считали нужным объяснять.
За окном мерно стучал по стеклу мелкий дождик. Звук дождя напоминал шепот, который убаюкивал, шептал нежные, ничего не значащие слова, успокаивал и расслаблял.
Дмитрий встряхнулся, сбрасывая с себя наваждение. А ведь еще чуть-чуть, и поддавшись природной магии дождя, страж уснул бы сидя на стуле, посреди пустой кухни.
Последняя затяжка и сигарета отправилась в пепельницу, а Дмитрий к холодильной установке, которая занимала добрую часть кухни. Огромный как двустворчатый шкаф, молочно белый, подпиравший потолок. Он гудел, словно огромный кот, периодически что-то в нем трещало и грохотало, от чего создавалось впечатление, что он может с минуты на минуты либо развалиться на части, либо вообще взорваться. Дмитрий открыл дверцу и придирчиво начал осматривать съестные припасы. Несмотря на внушительные размеры, сама камера для продуктов была чрезвычайно мала. Большую часть холодильной установки занимали механизмы, которые и обеспечивали правильную работу холодильника. Несколько лет назад холодильники были компактнее и занимали вовсе не треть кухни, а лишь незначительную ее часть. Но тогда он работал на магической энергии. Симбиоз магии и техники употреблялся очень долго и повсеместно. Но это было до того, как придумали использовать вместо магии другой источник энергии — электричество. Приборы изменили свой внешний вид, став, в большинстве своем, массивнее, но зато в электричестве не было ни грамма магии.
Дмитрий извлек на свет божий кусок колбасы, масло, яйца, зелень и пяткой закрыл за собой, напоминавшую сейфовую, дверь холодильника.
За окном, по булыжной мостовой проехал экипаж, запряженный двойкой лошадей. Цокот копыт разорвал узы тишины, а эхо от удалявшегося экипажа еще долго наполняло спящие улицы.
Надо же, кому-то еще раньше на работу, чем мне — не везет мужику! С чего Дмитрий взял, что в карете ехал именно мужик, он и сам не знал, просто, как ему казалось, в такую рань на работу может ехать только мужчина.
Масло зашипело на разогретой сковороде, и тут же сверху его прикрыли куски не очень свежей, но вполне аппетитной на вид, колбаски. Через минуту кухню наполнили милые желудку запахи. Дмитрий поспешил перевернуть куски на сковородке, с тем, чтобы они не перегорели. И остался весьма доволен результатом. Колбаса приобрела мягкую, розоватую корочку, к чему страж и стремился. Теперь выждать минуточку, чтобы и с другой стороны получилось точно так же, и можно будет разбивать яйца.
Когда третье яйцо разлилось по сковородке, на кухню пришла жена.
— Доброе утро, Юль, — поспешил поздороваться с ней Дмитрий, соля при этом яйца. Лучше самому поздороваться, чем давать очередной, незначительный повод для скандала.
— Привет, — вяло бросила она, и подошла к холодильнику. Достала оттуда полупустую бутылочку молока, и, не желая идти за стаканом, выпила из горла.
Дмитрий стоял возле плиты и изображал бурную деятельность — дескать, завтрак сам себе готовлю, не мешай! Он всю жизнь терпеть не мог глазунью, поэтому тщательно взбалтывал яйца. Стоял спиной к жене, и очень жалел, что не мог ее сейчас увидеть. Что она там задумывает? Давно бы ведь ушла, если бы больше ничего сказать не хотела.
И точно:
— Ты опять натощак курил? — спросила Юля. Голос у нее еще был хрипловатый ото сна — Ну что ты как маленький? Сколько раз говорить тебе можно — натощак курить нельзя! Поел, а потом уж хоть всю пачку!
— Солнышко, конечно, спасибо за заботу, но я уже взрослый мальчуган. Представляешь, я уже даже женщину познал, поэтому позволь мне самому решать, когда можно курить, а когда нет.
Она только фыркнула, и, не громко хлопнув дверью, вышла вон.
«Ф-у-у-у! Что-то сегодня я легко отделался, хорошо неделя начинается», — подумал Дмитрий, глядя в след ушедшей досыпать супруге.