Город неудачников - страница 3
— Лишнего не надо, Вась… не такой я человек… могу дать бесплатно… но, извини, надо… значит надо…
Он протянул мне твердый, будто надутый, пакет:
— На здоровьечко!
Дома меня встретили соответствующим образом:
— Как ты мог?! — сказала мама. — Не позвонить?!
Я вся с ума сошла…
— Он совершенно не считается ни с кем, — сказал отец. — Он растет бессердечным эгоистом, таким и вырастет…
— Как ты мог? — снова сказала мать.
— Меня волнует одно — в кого он? — сказал отец.
Я не стал отвечать, «в кого я такой», они бы не поняли. Постепенно гроза пошла на убыль.
— Чай иди пить, — сказала мать.
— Руки помой! — мрачно сказал отец.
И тут я тихо подошел к столу и поставил бумажный пакет.
— Я в очереди стоял… за сахаром…
И опустил голову.
Отец и мать переглянулись. Я за ними следил.
— Это не оправдание! — сказал отец. — Не довод, понял?
— Позвонить-то можно, — сказала мать.
Они пересыпали песок в фарфоровую сахарницу.
Мама налила всем чай.
— Все бывает, — сказала мама, — Я тебя прошу об одном. Звонить…
Мы молча размешивали сахар в стаканах. Каждый в своем. Мирно позвякивали ложечки. Кажется, пронесло.
— Ладно, — сказал отец. — Он сделал выводы. Да, Вась?
— Да… — сказал я.
— Вот и все. Забудем об этом инциденте, — сказал отец и отхлебнул чай.
И вдруг лицо его скривила гримаса. Он вскочил из-за стола и бросился в ванную.
— Что с тобой? — закричала мать. — Что случилось?
— Чай! — крикнул отец. — Чай!!
— Что?
— Соленый!
Я понял все. Шопен меня надул. Вместо сахара положил в пакет соль. Так мне и надо!..
Я встал из-за стола и молча пошел к дверям…
В ванной плескалась вода. Это отец полоскал рот после «сладкого» чая…
3. «Просьба к пассажирам — забывать свои вещи!»
Я шел по улицам города мимо веселых витрин, мимо празднично одетых людей, мимо смеха, магнитофонной музыки, запахов свежей листвы — мимо всего, что делает первый теплый вечер в городе таким замечательным.
«Ну почему мне так не везет?»
Девушка прыгала на одной ноге. Она хохотала.
Туфелька ее соскочила и лежала, будто лодка, на боку. Два паренька отпихивали друг друга. Каждый хотел первым ухватить туфельку.
— Ха-ха-ха… Ха-ха…
И опять хохот. На этот раз с сиденья «Волги».
Человек с полными сумками, вылезая из машины, уронил шляпу…
«Все хорошо, один я неудачник»….
Распахнулась дверь кафе. Музыка, разноцветные лучики, танцующие пары, хохот.
«Я неудачник, и все! Есть счастливые люди, а есть неудачники…»
И снова смех. Из окна второго этажа. Перегнувшись пополам, мужчина в майке бросает пачку сигарет… Внизу ее ловит моложавая старушка.
Худая, похожая на Шапокляк… Рядом прыгает пуделек. «Вот бы оказаться в городе, где живут одни неудачники… Никто бы не смеялся надо мной, не обижал… Ведь неудачник потому и неудачник, что рядом есть более удачливые люди…
А если кругом одни неудачники, тогда и прозвище теряет смысл…»
Не знаю, как оказался я на вокзале. Как сел в электричку, на теплый штакетник лавочки. Наверно, мысль моя неосознанно перешла в действие, и, не отдавая отчета, я пришел на вокзал, купил билет и сел в первый попавшийся вагон…
За окном мелькали домики, кружились березки, стояли у переездов разноцветные машинки — все там было хорошо. И здесь, в вагоне, все было хорошо. Вот едет мужчина с саженцами… Приедет на дачу, посадит саженцы. И дача у него есть, и саженцы. Или вот девушка с книгой. На обложке надпись: «Мы — советские люди». Тут и говорить нечего…
Стало темно. Поезд вошел в туннель… Зажглись лампочки… Потом они погасли… Забрезжил свет…
Ярче… ярче… Мы выскочили из туннеля…
Репродуктор зашипел, защелкал, и женский голос сказал:
— «СТАНЦИЯ «НЕУДАЧНИКИ»…. Просьба к пассажирам — забывать в поезде свои вещи!
4. Станция «Неудачники»
Я вышел на дощатый настил платформы. В воздухе висел туман. Влажный, густой. Его можно было потрогать рукой. Все было не в фокусе. Далекие горы с желтыми проплешинами полей, черепичные крыши, завитки дороги, море…
Светило солнце. Но тоже какое-то расплывчатое.