Город Здравомыслия - страница 2

Я дал ему несколько минут, а мое сообщение повторялось по всем частотам и на паре десятков общих языков, и наконец дождался ответа:

— Э… не стреляйте, мистер. Я Джессе Марсларсен. Из Высоко Фантастической Империи Трансэмоционального Превосходства.

Придется поискать в базе данных… Шестьдесят три человека, живут в пещере, вырубленной в ледяном астероиде на расстоянии двухсот миллионов миль отсюда. Да уж, фантастика на всю катушку.

— Ты правильно поступил, Джессе. Теперь, когда ты заговорил, вероятность того, что я тебя прикончу, процентов на пятьдесят меньше. Имя и регистрационный номер твоего судна?

— У меня его нет. Корабль самодельный.

— Уже догадался. Значит, в Координационной Группе ты его не зарегистрировал?

— Взнос нам не по карману. Мы не производим ничего, что могли бы продать, понимаете?

— Ага, эти данные у меня на экране. Однако опасно шляться по космосу, когда Координаторы не знают, что у тебя на уме. Такой парень, как я, скорее всего, сперва откроет огонь, а уж потом будет объяснять ситуацию комиссии по надзору. Давай-ка дадим название твоему кораблю. Пусть будет «ДЖАФР».

— Это что, случайный код?

— Нет. — Я хотел было объяснить ему, что означает сокращение, но передумал. У нашего Джессе, похоже, с чувством юмора не ахти. — Да, случайный код. А теперь сделаем так, как поступают Координаторы, когда регистрируют полет. Я спрошу, какое у тебя дело, куда ты летишь, а потом посмотрю, что у тебя на борту. Смысл в том, чтобы люди в месте твоего назначения знали: опасности ты не представляешь и можно спокойно позволить тебе пришвартоваться. Если, конечно, они готовы заплатить за эту информацию.

— Ну, я ведь никак не смогу тебя остановить, да? — спросил Джессе. — Я согласен все рассказать и пустить тебя на борт для инспекции. Но знай: то, что ты расскажешь тем, к кому я лечу, их не обрадует.

— И почему же, Джессе?

— Потому что я собираюсь их убить.

Зонды, которые я взял с собой на «ДЖАФР», подтвердили слова Джессе. Он перевозил здоровенное термоядерное устройство, погребенное под камнями и льдом; из которых состоял его корабль. Никакой артиллерии или вообще какого-либо оружия у него не было. Просто одна дурацкая бомба, стандартный ионный двигатель и довольно жалкий модуль жизнеобеспечения. Удивительно, но кто-то позаботился снабдить никудышное суденышко спасательным шлюпом и коммуникатором для подачи сигнала бедствия. Тщетная мера в этом малонаселенном регионе, но два очка за предусмотрительность. В остальном кораблик оказался на редкость убогим. Тут и одному было бы тесновато, но на борту оказалось двое. Двое молодых людей.

В модуль жизнеобеспечения я попал через короткий туннель, который вел к шлюзу. Впустили меня без протестов или угроз, но я все равно не снял боевого скафандра. Не потому, что так безопаснее, а потому, что, обращаясь к металлической лицевой пластине и батарее сенсоров, люди всегда нервничают. А мне нравятся ответы, которые слышишь от тех, кто нервничает.

Джессе Марсларсен оказался темноволосым узколицым парнишкой. Отличный марсианский генотип. Согласно опубликованному манифесту Высоко Фантастическая Империя копалась в эмоциях. Они использовали кое-какие импланты и генетические модификации, чтобы… ну, не знаю, обуздать эмоции, или лучше их понять, или еще что. О своих успехах им доложить было нечего, но все равно — желаю удачи.

Фокус с боевым скафандром начинал действовать на Джессе. Если по связи его голос звучал напряженно, то сейчас казалось, что парнишка вот-вот сломается.

Его спутница была не из Высоко Фантастической Империи, а из соседней колонии. Милашка шестнадцати земных лет, рыжеватая блондинка, зеленые глаза и россыпь веснушек на носу. Но внешность, как это часто бывает в наши дни, обманчива. В ее случае упругое тело фотомодели — просто ходячая питательная среда для софонтового шелка.

Я не раз видел, как люди разгоняют себе мозги нитями. Готов поспорить, что на Луне нет ни одного жителя, у которого в старом добром «сером веществе» не нашлось хотя бы кусочка шелка. Это популярный имплант; не из тех, какими пользуюсь я, но имеет своих приверженцев. Приятно видеть, что даже эту моду поселенцы довели до крайности. Сомневаюсь, что в хорошенькой головке фотомодели осталось хотя бы что-то от молодой девушки, которую когда-то звали Шонеси Мактэггерт. Стоило мне с ней заговорить, как сразу стало ясно: я говорю с шелком.