Города власти. Город, нация, народ, глобальность - страница 7

Обособление центра от периферии – это проявление силы социального исключения. Ярким примером являются, конечно, прежние города при апартеиде, где классы рабочих и служащих содержались в «тауншипах» вдали от центра, который был отделен, как в Претории, незастроенными пустырями. В Париже сохранилась четкая граница между собственно городом и пригородами, или banlieues, которые отделены автотрассой, проходящей по территории снесенных городских стен.

Правильная система улиц, например сетка, и единообразие или гармония ее зданий демонстрируют наличие власти, озабоченной городской структурой, каковой исламские правители, к примеру, традиционно не интересовались, и способной реализовать проект такой правильной структуры. Ширина, а в некоторых случаях и длина улиц часто являются целенаправленными требованиями власти. Пьер Ланфан, проектировщик будущего Вашингтона, призывал создать проспекты, «соразмерные величию, которое… должна являть собой столица могущественной империи»[28]. В середине XIX в. Париж Второй империи сделает широкие проспекты стандартом столиц национальных государств, да и вообще всех амбициозных городов.

Археологи давно обратили внимание на закономерности в распределении строительных участков, посчитав их индикаторами иерархии и неравенства. Крайний пример разрыва в пространственной плотности являет собой современный Найроби: в 1999 г. в Карене проживало 360 жителей на квадратный километр, а в Кибере – 80 тыс. жителей, что ясно указывает на власть меньшинства, подавляющего большинство[29]. Похожим индикатором неравной власти является существование и расширение застроенного, но не спроектированного пространства или, попросту говоря, трущоб, которые возникают на голой земле, без распланированных дорог, без водоснабжения и канализации.

Часто в качестве градиента власти используется топография холмов и равнин. Например, (высокое) плато Абиджана и Дакара – место сначала колониальной, а потом и национальной элиты. Верхний город в Брюсселе или Киеве – это исторически город политической и религиозной власти, тогда как Нижний город – место второстепенной экономической власти торговцев и купцов. Но также такая топография может использоваться как инструмент иерархической интеграции. В досовременных Эдо и Аддис-Абебе властители жили на холмах, а ниже селились их дружины. В Аддис-Абебе этот момент все еще заметен, хотя он быстро стирается в бедных районах, прилегающих к современным зданиям, демонстрирующим богатство и власть.

Еще одна важная переменная пространственного устройства города – доступность пространства. В этом случае мы можем провести различие между официальным, частным и публичным пространством: первое доступно только собственно властям, второе – только собственникам, тогда как публичное пространство – всем и каждому. Относительная величина и важность трех этих пространств может пониматься в качестве проявления относительной власти соответственно исключающего государства, частной собственности и граждан. В последнее время посткоммунизм стал означать сокращение официального пространства и, так же как в большинстве других капиталистических городов, расширение исключительно частного пространства, определяемое заменой общественных рынков (или розничных магазинов) частными торговыми центрами и частным огораживанием, нарезающим городское пространство на отдельные участки.

Не следует забывать о том, что «публичное» может быть, было и в некоторых городах все еще остается гендерно[30] и (или) расово определенным. Недопущение в публичные места на основании расовой принадлежности было запрещено, однако присутствие женщин на публике все еще оспаривается в арабских, западноазиатских исламских и североиндийских индуистских городах.

Функциональность

У функционирования города два главных аспекта, а именно: предоставление возможностей – прежде всего в плане финансов и трудоустройства – и предоставление определенных городских и коммунальных услуг. В данном исследовании первый аспект частично покрывается нашей фокусировкой на политических столицах, хотя у нас будут причины обратить внимание на различия в их социально-экономической структуре. Другой аспект, объем и распределение коммунальных услуг, – непосредственные проявления силы города.