Городок сорванцов - страница 17

— Ура! Победа! — закричал Владимир Викторович, вскочил и, схватив Витю Панкина за плечи, как озорной мальчишка, запрыгал вместе с ним возле печки.

Подошел Павел Александрович; опираясь на лопату, он долго смотрел на языки пламени, вырывавшиеся сквозь открытую конфорку, закашлялся и глубокомысленно изрек:

— Ну, теперь порядок!

А сам виновник рождения огня, лохматый и высокий Юра Овечкин, выпрямился, торжественно оглядел нас и заговорил прерывающимся голосом:

— У меня дедушка мастер, он меня учил: не бойся, если печка сперва не горит и дым не идет, жди — как обсохнет, тогда полыхнет что надо.

— Ну знаешь, Юра, заставил ты меня поволноваться, — радостно воскликнул Владимир. Викторович.

— Юра, а обед тут можно готовить? — неожиданно спросила Южка.

— Можно, — важно ответил Юра.

Южка неистово завопила:

— Валька, давай скорей кастр-ю-ю-лю! — Она ликующе обернулась к Владимиру Викторовичу. — Через час обед будет — во!

— А не рано ли через час? — заметил, тот.

— Нет, нет! А потом — еще раз! А к вечеру — еще раз! А перед отбоем — чай!

— Да, конечно, девочкам надо было наверстать упущенное. Ведь из-за дождя первые три дня они едва-едва управлялись кормить «покорителей целины» только раз в день.

Я не стал дожидаться обеда. Надо было рассказать в интернате, как идет строительство, и Отдать Евгению Ивановичу на подпись договор с колхозом. Я распрощался со всеми и зашлепал по лужам к автобусной остановке.

Три больших красно-желтых автобуса были битком набиты ребятами. Мы приехали. Я выскочил самым последним, несколько оглушенный. Всю дорогу эти сорванцы, возбужденные до последней степени, кричали и смеялись столь неистово, что у меня разболелась голова.

Как неузнаваемо здесь все изменилось! Тепло. Ярко светит солнце; свежевымытая дождями листва деревьев и кустов зеленеет. Полной грудью вдыхал я животворящий сосновый воздух, столь насыщенный кислородом, какой никогда и не снился москвичам.

На круглой поляне вырос полотняный городок. Пионерская улица прошла вдоль склона горы. Туристская — поперек. В струночку, на равных расстояниях одни от другой вытянулись по линейке темно-зеленые палатки. На каждой был пришит белый сверкающий на солнце ромб с номером. Я вспомнил, как скучали девочки, нашивая эти номера…

— Идемте, идемте смотреть! — позвали меня вынырнувшие откуда-то Южка и Валя Гаврилова. Сзади них бежало десятка полтора малышей.

Мы двинулись по Туристской улице. В конце улицы высилась большая шатровая палатка.

Голубой шелковый флаг повис над нею. Ветер подул, голубое полотнище развернулось, и я увидел нашитый на флаге белый шатер на фоне восходящего солнца — золотые солнечные лучи расходились во все стороны от шатра.

Я понял: это эмблема городка. Здорово придумали — ничего не скажешь!

Южка объявила мне, что с сегодняшнего дня высший пионерский орган — совет дружины — будет называться штабом городка, он будет помещаться в этой самой палатке с голубым флагом.

Мы заглянули внутрь нее; там в полутьме Эдик и Саша спешно раскладывали на столе карты, папки, книги, альбомы; тут же на двух топчанах они будут спать.

«Заслуженный мастер спорта» и «главный путешественник» так были заняты, так углубились в свою работу, что даже не посмотрели на нас. Мы сконфузились и пошли осматривать другую шатровую палатку — «материальный склад», стоявшую напротив.

У ее входа стоял «хранитель сокровищ» Володя Дубасов и перебирал какие-то ящики; увидев ребят, он нахмурил брови.

— Уходите, уходите! Не суйте носы, — сердито заворчал он, но, заметив меня, прикусил язык.

Я понял, что и тут нам нечего делать. На той стороне поляны под тенью навеса у кухонной плиты в клубах пара священнодействовал долговязый «шеф-повар» Юра Овечкин, в белом колпаке, белом фартуке; возле него суетился и хлопотал дежурный отряд.

Само собой разумеется, на «фабрику-кухню» вход посторонним строго запрещался.

— Куда же нам идти? — растерянно спросил я.

— Остается только «уголок тихих игр», — предложила Южка.

Мы свернули налево.

В уголке были вкопаны лавочки и столики, чтобы читать или сражаться в шахматы. Для малышей строители соорудили балансиры, деревянные горки, качели.