Городские сказки - страница 12

Со многими я даже знаком: один парень в светлом костюме проходит мимо довольно часто, всегда бросает мне пару монет, дожидается, когда я закончу тему, и говорит одно и то же: «Помнится, я слышал что-то подобное, когда служил на торговом судне. Может быть, в Чикаго». Я не знаю, что это за место такое, но, наверное, там живет кто-то вроде меня. Изгой без воспоминаний.

Еще есть одна девушка — она никогда не подходит ко мне, но каждый раз, когда приходит на площадь, садится на ближайшую ко мне скамью и делает вид, что читает. Но я знаю, что она не переворачивает страницы. Я наблюдаю за ней: у нее белые волосы и она довольно загорелая. Думаю, что она старше меня, хотя выглядит девчонкой от того, что очень тощая. Наверное, у нее еще нет детей и поэтому она грустит и приходит слушать мой блюз.

Я знаю, что за книжку она держит в руках. Кажется, я читал ее в детстве — «Алиса в Стране Чудес». Иногда это наводит меня на мысли, что я, как Алиса, просто попал в кроличью нору. Когда-то давным-давно, когда был моложе. Попал в такое место, выйдя из которого очутился здесь, на пляже этого вечно теплого залива, со старой гитарой в руках. Этот момент я порой даже вижу в своих снах, но, скорее всего, мне просто нравится эта девчонка и не стоит придавать столько значения глупым снам.

Возможно, когда-нибудь я заговорю с ней и этот кошмар перестанет меня мучить. Но я очень стесняюсь своих драных джинсов.

Городские часы бьют полдень. Я засуну коробку из-под сигар со своим заработком под мышку, гитару повешу на плечо и отправлюсь в старое бистро. А вечером буду смотреть на море. Кажется, я никогда не видел моря, пока не прошел через эту кроличью нору.

На улице было влажно и тепло, легкий ветер приятно обдувал лицо и руки. Гулять ночью по переулкам и уютным дворикам центра Москвы — удовольствие нечастое: нужно умудриться опоздать на метро и оказаться вовсе без денег. Впрочем, кто-то на этом собаку съел. Знаем. Знакомства обязывают.

Однако сегодня я оказался в такой ситуации совершенно случайно. Погрузившись в воспоминания о тусовках времен разгара моей молодости, я загулялся в районе Чистых Прудов и, не встретив никого из тех, кого, в общем-то, не особо и надеялся встретить, присел на лавочку на аллее и продолжил блуждать в своих мыслях.

Встрепенулся я, лишь запоздало ощутив тишину вокруг себя — тишину города, выводящую шелест листьев, шум ветра и прочие несвойственные оживленным улицам центра звуки на передний план. Часы ввели меня в курс дела и навязали новый план действий. Оставаться на лавочке я не решился: так и уснуть недолго, особенно учитывая добитую только что третью по счету банку пива. Придется себя развлечь. Пошатаюсь.

Очередной дворик, арка в который оказалась почти напротив какой-то церкви, завлек меня внутрь не только таинственным налетом, в принципе, свойственным таким местам. Оттуда слышался звук, который было сложно с чем-то перепутать. Сотрясались струны гитары. Не все одновременно, как это обычно бывает, когда очередной дворовый гитарист исполняет заезженные вдоль и поперек песни Цоя, «Гражданской Обороны» и прочих «мэтров» трех аккордов.

Яркий, с оттяжками, синкопами и демпингом, испещренный неожиданными переходами, из арки раздавался вполне себе фанковый мотив. Я последовал за звуком. Нет, не пошел — именно что последовал. Взгляд зацепился за источник звука — на лавочке детской площадки, бесстыдно сжимая губами тлеющую сигарету, сидел немолодой дядька, кромсающий и без того рваный ритм на старой акустической гитаре.

Он не особо торопился меня замечать, да и я не слишком претендовал на его внимание, но ноги несли меня в его сторону, и я был не в силах сопротивляться. Еще с десяток секунд ушло на завершение его импровизации, после чего, вслед за утихающим финальным аккордом, он поднял взгляд на меня и усмехнулся, обнажив пожелтевшие зубы, из которых мгновение назад вынул осыпающийся пеплом окурок:

— Тебе тоже не спится?

— Потрясно лабаешь, — все, что я смог произнести в ответ.

— Спасибо! Да ты не стесняйся! Присаживайся — не каждую ночь здесь встретишь собеседника.