Горячая купель - страница 10

...Когда ушел Батов, сообщив первому расчету о штабе на втором этаже, Боже-Мой предложил дерзкий план: пробраться на виллу и выкурить немцев изнутри. Чем? Об этом он тоже подумал. Неподалеку валялся снаряженный фаустпатрон. Боже-Мой оттащил его подальше в лес, чтобы не наделал беды при случайном взрыве, а теперь взял с собой. Проникнув на чердак через слуховое окно, Боже-Мой открыл западню, предупредил своих, чтобы побереглись, и запустил фаустпатрон на первый этаж.

— Почему оказался на чердаке? — спросил Батов у Чуплакова.

— Да за фрицем он гнался, за фрицем! — бойко, не моргнув, ответил Милый-Мой. — За верхнюю ступеньку запнулся да упал... А немец его эдакого-то чумазого испужался да как заорет — у этого и перепонки полопались.

Солдаты захохотали, а Чуплаковы чинно встали на свое место в строю. Батов заметил, что и Кривко уже пристроился в хвосте колонны. Стоит с напускным спокойствием, поправляя лямки своего вещмешка.

Лагерь спал. Примостясь в палатке с Седых и Грохотало, Батов долго ворочался. Наконец вылез к еле теплившемуся костру, подбросил сухих веток. Переобулся у огонька, посидел — скучно. Отправился по лагерю. За крайней к лесу палаткой заметил какое-то движение. Подошел.

Здесь сидел Кривко, неторопливо складывая в вещмешок разноцветное шелковое белье.

— Это зачем? — сурово спросил Батов.

— Не твое дело, младшой.

Батова возмутил этот тон, насмешка в голосе Кривко и его блатное обращение.

— Брось сейчас же!

— А ты что, жаловаться будешь на Кривко или сам отберешь?

— Брось, повторяю! Это не просьба, а приказ.

— Х-хо, приказ! Много вас тут, приказчиков. Ты, младшой, вот чего: катился бы отсюда. Все спят, а он за день не накомандовался. Еще над Кривко покомандовать ему захотелось... А вот этого не хошь, салага? — Он показал сжатый кулак.

Батов задохнулся от негодования. Он понял, что если сейчас не справится с Кривко, если не заставит его подчиниться, то в дальнейшем придется еще труднее.

— Третий раз повторяю: брось!

— Не-ет, уж ты лучше пожалуйся на Кривко, пусть его засудят. У тебя власть.

Жаловаться Батов не собирался. Он сам должен доказать этому мародеру, что не только как командир, обладающий властью, но и как человек он выше него.

Батов присел, запустил руку в вещмешок, но не успел подняться — Кривко, вскочив, схватил его за горло, опрокинул навзничь, навалился всем телом сверху. Изо рта пахло спиртом.

— Попр-робуй, с-сунься! Тут и придавлю! — торжествовал Кривко.

Батов, подтянув колено, резким движением сбросил с себя мародера. Оба вскочили на ноги. Но тут выяснилось, что пистолет Батова в руках у Кривко. Успел-таки вытащить!

— Осторожно, начальник! А то он у тебя, наверно, заряженный — пальнет!

Если бы знал Батов биографию этого человека, он не поступил бы так опрометчиво. Но теперь «шах» объявлен. Не на коленях же просить милости! Решительно шагнув на Кривко, Батов неожиданно вышиб левой рукой у него пистолет, а правой ударил чуть пониже груди, «под ложечку». Кривко, как подкошенный, хлестнулся на спину. Батов не спеша поднял пистолет, сунул в кобуру.

— Встать! — грозно скомандовал он.

Кривко простонал, но и не подумал вставать. Тогда Батов, ухватив его за ремень и за ворот гимнастерки, приподнял и поставил на ноги. Кривко тут же сел.

«Прикидывается», — подумал Батов. Но Кривко не прикидывался. Закатив глаза, он не мог передохнуть. Потом тихонько, с перехватами выговорил:

— Ох... люблю силу! Х-хо-рро-шшо!

Батов поднял мешок и направился к костру.

— Постой! Погоди, товарищ младший лейтенант! — взмолился Кривко. Батов остановился. «Хитрит», — подумал он. Однако теперь Кривко понимал, что все его хитрости и угрозы бесполезны. Он тяжело поднялся и, зажав рукой место удара, согнувшись, побрел за Батовым.

— Ты думаешь, мне их жалко, тряпки-то эти? И-и, ничуть! Пали ты их, только на меня не обижайся. Уж таков я есть.

В костер полетели тонкие рейтузы, комбинации, еще что-то белое мелькнуло в пламени.

— Сгори они в огне, фашистские тряпки! — подхватил Кривко, глядя на пламя. Сел возле костра. — А ты, товарищ командир, с Геркой Кривко дружбу не теряй из-за них. Пригодится. С ним, с Геркой-то, нигде не пропадешь... Это ведь я так, прощупать хотел, каков ты есть. Не люблю сопливых...