Горячая земля - страница 17
— Меня могут убедить только расчеты. Те, которые сделал я, дают иную картину. Они перед вами — можете убедиться. Охлаждение камня покроется за счет нагревания его от окружающей породы, а борьбу с накипью можно предусмотреть. Эти возражения несерьезны, профессор. Я ждал более солидной критики.
— Поймите, здесь нечего критиковать. Возражений столько, что об этом всерьез и говорить нечего, — рассердился Хургин.
Он поднялся, быстро достал из шкафа несколько справочников и начал раскрывать их перед Дружининым один за другим.
— Вот, глядите… Здесь цифры теплопроводности базальта и гранита. Вот таблица давления пара… Вот расчет охлаждения… Видите, как бесконечно далеко все это от того, что вам нужно! Цифры против вас, их вы не переспорите!
— Они меня ничуть не убеждают, — сказал Дружинин, равнодушно отодвигая от себя справочники. — Во-первых, справочники дополняются после каждой новой серьезной работы, а во-вторых, никто из авторов не был на глубине в семь-восемь километров под землей и не знает, что там делается… Дело не в цифрах, которые здесь приведены, а в том, что вы не хотите говорить со мной серьезно, профессор.
Самоуверенность Дружинина взорвала профессора.
— Вы признаете только себя и никого больше. Единственный авторитет и судья! Просто великолепно!
— Я хочу смотреть вперед, а не назад, — спокойно возразил Дружинин. — Поймите меня, профессор… Именно вперед мы обязаны смотреть, на много лет вперед. Я буду ошибаться — вы меня исправите, за этим я пришел. Ученым виднее, какой путь избрать, но котел так или иначе придется построить!
— Так вы принесли нам заказ?
— Да, если хотите, заказ.
— Еще бы, это так просто!.. Но вы, видно, забыли, что наука до этого еще не дошла. Или это вас не касается? Вы приказываете: сделать — и все!
— Но ведь все равно придется сделать, — невозмутимо сказал Дружинин.
Казалось, он решил вывести из себя профессора и добился, наконец, своего.
— Нет, товарищ заказчик, ошибаетесь! Здесь заказывать не приходится! — воскликнул Хургин, гневно усмехаясь. — И давайте не говорить о вашем так называемом проекте. Не смешите меня…
Последние слова Хургина оказали неожиданное действие на Дружинина. Он побледнел, вскочил и, не помня себя от гнева, бросился к Хургину.
— Вы что же, принимаете меня за шарлатана? — закричал он.
Тут произошло то, о чем после с досадой вспоминал Дружинин. Он ударился больной ногой о край стола и, покачнувшись, стукнул тростью о стол профессора.
Стекло на столе с удивительной легкостью лопнуло, осколки брызгами полетели во все стороны.
Дружинин словно бы нарочно разбил стекло.
Хургин не шевельнулся, казалось, не заметил, что произошло.
— Что же, зовите милицию… Я готов нести ответственность за нарушение порядка, — медленно проговорил Дружинин.
Он стоял у стола профессора, сложив руки на груди. Его гнев уже прошел. Темный шрам от ожога резко выделялся на побледневшем, утомленном лице.
Профессор внимательно посмотрел на Дружинина, потрогал рукой осколки стекла и вышел из-за стола.
От его раздражения не осталось и следа. Можно было подумать, что гнев Дружинина доставил ему только удовольствие.
— Пожалуй, на этот раз обойдемся без милиции, — сказал он и снисходительно посмотрел на Дружинина. — Но все же советую вам найти иные доказательства, более убедительные и менее шумные. Вы хотите заставить говорить с собой серьезно. Это будет нелегко. Придется вам еще поучиться и поработать над проектом. Вот после этого мы, может быть, встретимся.
— Посмотрим, — ответил Дружинин мрачно и, резко повернувшись, пошел к выходу. — Сожалею, что так получилось. При случае доставлю вам новое стекло, — сказал он, овладев собой и приостанавливаясь у двери. — Прощайте!
— Не беспокойтесь о стекле. Всего хорошего! — Хургин как ни в чем не бывало кивнул ему головой.
Оставшись один, профессор вдруг щелкнул пальцами и расхохотался.
— А интересно, чорт возьми! Я не ошибся, — сказал он. — Кажется, мы еще будем друзьями…
Дверь приоткрылась, и в нее просунулась голова взволнованной Марины.
Увидев, что профессор цел и невредим, секретарша вошла и тяжело перевела дыхание.