Горячее сердце - страница 5
— Что с вами?
— Ничего. Я ничего...
— Вы что больше любите, суп или борщ?
«Ах, вот оно что...»
— Борщ, — с безразличием сказала Вера.
В столовой стоял бубнящий гомон. Кроме курсисток-медичек, тут были студенты-политехники в форменных тужурках с погончиками, универсанты. Они, звеня жестяными кружками, пили чай, ели, размахивая руками, спорили, забыв о еде.
Ариадна вырвала из зеленой клеенчатой тетради листок бумаги, улыбнулась.
— Я вас очень прошу, соберите пожертвования для Общества Красного Креста.
Вера согласно кивнула головой. Это можно, но это не то, о чем мечтала она.
Не то...
В столовую проскользнул мужчина в котелке и присел к крайнему столу. Споры стихли. Слышалось только позвякивание ложек. Ариадна низко склонилась над столом:
— Это филер, самая противная из тварей.
Человек вел себя очень связанно. Посидев минуты две, он вышел, и опять стал нарастать шум. Спорили о войне. На того худощавого студента, который выступал на собрании, нападали со всех сторон. Такой же энергичный, он поворачивался то к одному столу, то к другому и, рубя рукой воздух, кричал:
— А что народ от этого получает, что? Защищать своих тиранов по меньшей мере смешно!
— У тебя нет чувства патриотизма, — слышался резкий голос курсистки в пенсне с серебряной цепочкой.
Вере нравились этот студент, Ариадна. Но они говорили совсем не так, как Фортунатов...
— Кто это? — спросила она о студенте.
— Политехник, студент.
Это Вера и сама знала.
По выражению больших вдумчивых глаз Ариадны Вера поняла, что она знает, как зовут этого студента, но не говорит, потому что Вера «чужая».
«Наивная и глупая, думала, что меня сразу пошлют разбрасывать прокламации. Разве так это делается?» Но как это делалось, она не знала. «Надо заслужить это доверие, надо работать. Тогда дадут настоящее поручение», — решила она.
Уже на другой день Вера нашла Ариадну, передала ей список и деньги. Теперь она каждый перерыв бегала по институту, уговаривала курсисток вступать в Красный Крест и с волнением ждала, когда ей поручат по-настоящему ответственное дело.
— Сегодня жди меня у входа, — сказала однажды Ариадна, и Вера поняла, что предстоит что-то такое, чего не было ни разу в жизни.
Она первой вышла из института. Встала под голым, с обрубленными сучьями, тополем. Дул тугой мокрый ветер. Срывая с дерева ржавые листья, он с размаху клеил их на стершиеся плиты, на круглые булыжники.
Подняв узенький воротник жакетки, Вера ждала. Мимо шли курсистки. Проехала дама верхом на высоком игреневом коне; громадная шляпа покачивалась в такт его шагам. Дама стрельнула взглядом из-под шляпы на франтоватого юнкера. Тот сдвинул фуражку на затылок и пошел, улыбаясь.
Ждать было тяжело. Замерзли ноги. Вера стала считать прохожих. Если пройдет двадцать человек и Ариадна не появится, она отправится в институт и погреется там хотя бы две-три минутки, а то вовсе закоченели пальцы.
Просеменила старуха со сворой комнатных собачек, маленьких, пучеглазых, со свирепыми мордочками. Прошло двадцать и тридцать прохожих, а она ждала и ждала, считая плиты тротуара, падающие листья, количество шагов от тополя до крыльца института...
Ариадна подошла совсем неожиданно, с другой стороны улицы.
— Это не так сложно, — сказала она. — Ты должна сходить в воскресенье в тюрьму «Кресты» и отнести передачу своему «жениху».
Ариадна передала ей перечеркнутую крест-накрест глинисто-бурыми ляписовыми полосками почтовую открытку. Неведомый Вере Тимофей писал о том, что он жив-здоров, поздравлял кого-то с днем ангела. К нему и предстояло идти, с белым цветком на лацкане жакетки. По этому цветку Тимофей узнает ее.
Уже вечером в субботу Вера затвердила наизусть, что «жених» родился в Воронежской губернии, старше ее на четыре года, окончил гимназию.
Хотя Ариадна успокаивала, что все пройдет хорошо, — главное, не тушеваться, — томящее беспокойство мучило ее всю дорогу.
«А вдруг я не смогу сказать так, как надо? Ведь он жених. Значит, надо обращаться к нему, как к жениху. Но как сказать? Как сказать, если мне не приходилось так говорить ни разу в жизни? Невеста... Я невеста... Тимоша, здравствуй, как ты похудел!»