Господин Белло и волшебный эликсир - страница 17

— Только не сегодня, господин Эдгар. Я хочу проводить домой номер тридцать девять-жен.

На что господин Эдгар обиженно проворчал:

— Значит, сегодня останемся без пива.

Он влез на свой трактор и уехал.

Если бы Штернхайм и фрау Лихтблау вернулись домой кратчайшим путем, Штернхайм застал бы Макса и Белло в тёмной аптеке. Вероятно, Штернхайм сразу включил бы свет и спросил: «Что это вы делаете тут так поздно?» — и велел бы Максу подняться с собакой наверх. И Белло не превратился бы в господина Белло.

Но вечер был тёплый, и Штернхайму и фрау Лихтблау захотелось погулять и поболтать. Было уже одиннадцать часов, когда они подошли к дому.

Окна второго этажа были ярко освещены.

— О боже, в квартире горит свет, — забеспокоился аптекарь. — Максу давно пора спать!

— Он просто забыл его выключить, — успокоила его фрау Лихтблау.

— Но и в моей спальне тоже светло, — возразил Штернхайм. — Придётся подняться и посмотреть, что случилось.

— Спокойной ночи, господин Штернхайм, — сказала фрау Лихтблау, остановившись перед дверью его квартиры.

— Называйте меня просто Штернхайм, этого вполне достаточно. Мне очень хочется спросить вас вот о чём: не согласитесь ли вы на следующей неделе поужинать со мной и Максом? Я приготовлю что-нибудь вкусное.

— С удовольствием! Как насчёт послезавтра? По понедельникам я заканчиваю работу в пять часов.

— Понедельник годится, — поспешно согласился Штернхайм. — Разрешите задать ещё один вопрос? Кто отпускает вас в пять часов? Другими словами, где и кем вы работаете?

— Я офтальмолог. Работаю в магазине оптики.

Уже поднимаясь на свой этаж, она крикнула:

— Передайте привет Максу. А также Белло, вашей премилой собачке. И не будьте слишком строги к сыну. Ведь завтра воскресенье, и он сможет поспать подольше.

Штернхайм открыл входную дверь и первым делом заглянул в детскую. Там никого не оказалось. Постель была не смята. Пока аптекарь раздумывал над тем, куда подевался Макс, кто-то глубоким басом отчётливо произнес:

— Папа пришёл!

Голос донёсся из спальни Штернхайма.

Штернхайм направился туда и замер на пороге от неожиданности и ужаса. Какой-то длинноволосый лохматый тип спокойно доставал из шкафа одежду, неумело примерял его любимую рубашку чёрного цвета, отдающую синевой, а Макс стоял рядом и никак этому не препятствовал!

Уж не был ли Макс целиком во власти грабителя? Правда, оружия в руках последнего не было.

Наконец Штернхайм пришёл в себя.

— Что вы делаете в моей спальне? С какой стати вы надели мои вещи? И вообще — кто вас впустил в дом? Макс, сейчас же подойди ко мне! Макс, кто этот господин?

Макс растерянно взглянул в глаза отцу.

— Этот господин? — повторил он. — Ты не поверишь, папа.

— Отвечай же!

— Этот господин — господин Белло.

— Белло? Кто такой господин Белло? — недоумённо переспросил Штернхайм.

— Ну, это наш бывший пёс, — пролепетал Макс.

Тут в разговор вмешался незнакомый господин.

— Белло — чевекк, — сказал он гордо, подошёл к Штернхайму, упёрся руками ему в грудь и повторил: — Белло — чевекк, папа. — И попытался облизать Штернхайму лицо.

— Тьфу! — закричал аптекарь. — Пошёл вон! Это ещё что такое?!

— Сидеть! Белло, сидеть! — скомандовал Макс, и Белло послушно уселся на пол.

Только теперь Штернхайм заметил у него на шее собачий ошейник.

— Макс, умоляю, объясни, что стряслось, пока я окончательно не сошёл с ума, — потребовал Штернхайм. Он старался говорить спокойно, хотя ему хотелось кричать от ужаса.

— Я спустился вместе с Белло вниз, в лабораторию, — осторожно начал Макс.

— Ну? И что же? — не выдержал Штернхайм.

— Ну и бутыль упала на пол, голубой эликсир разлился, а Белло слизал всё до капли и после стал таким, каким ты его видишь, — закончил Макс и указал на господина, смирно сидевшего на полу.

— Каким видишь, — подтвердил тот. — Белло — чевекк.

Теперь и Штернхайму пришлось сесть. Правда, на кровать, а не на пол.

— Как это могло случиться? — вслух размышлял он. — Впрочем, эликсир изменял не только величину растений, но и их природу. Маленькая редиска превратилась в огромную редьку. А Белло…

— …в человека, — подсказал Макс.

— Скажи, ради бога, что нам делать? — Штернхайм, видимо, совсем растерялся.