Господин судья - страница 12

— Я слышал, что вы болеете? — с насмешкой спросил он.

— Слухи о моей болезни сильно преувеличены. Мне нужна информация об имперском лекаре.

— И что вас заинтересовало?

— У него есть родственники?

Сайман задумался, а потом сказал:

— Я должен знать причину.

Я помолчал, а потом решил ответить:

— Правителя и бывшего любовника принца отравили одним ядом — розетта. Он имеет отметки, которые говорят, что его сделал один человек — родственник Зольдару.

Сайман помолчал, а потом сказал:

— В столице сказали, что император умер от болезни сердца.

— В заключении Фила стоит отравление розеттой.

Сайман посмотрел на меня с напряжением.

— Зачем тогда Зольдар врёт?

— Этого я не знаю. Сайман, будьте осторожны. Что-то назревает, но вы не ответили на вопрос.

— Насколько я знаю, официальных родственников у лекаря нет, но его фамилия весьма говорящая. Правда, об этом почти никто не помнит. Фаркинтоны были первыми министрами при прежней династии и фактически управляли всем имуществом правителя. Сменилась власть благодаря этому семейству. Мы единственные сохранили титул с тех времён. Наверное, в моей семье у одних остались эти сведения.

— Воровали? — спросил я задумавшегося герцога.

Сайман усмехнулся.

— Нет. Они практиковали магическое рабство. Поищите у себя дома документы. Именно благодаря герцогу вашего семейства и выплыла эта грязная история. Предок Зольдара взял в заложники дочь герцога ди Монтельфи и требовал солидный выкуп. Герцог выплатил, но дочь ему так и не вернули. А в результате герцог возмутился и поднял шум. Выяснилось, что император ничего не может сделать, потому что и сам зависит от Фаркинтона. После чего и свергли прежнюю династию, а Фаркинтонов отправили в ссылку. Вернуться в столицу смог только его отец. А теперь о родственниках. У Зольдара была сестра и три воспитанницы. Правда, вам не нужно говорить, что таким образом прикрывают детей со стороны. Его сестра умерла лет сорок назад, а вот воспитанницы до сих пор живут в загородном доме лекаря, куда, кстати, хода нет никому.

Я поблагодарил Саймана и задумался. Старые герцогские семейства, которые не ушли в другие руки носят приставку ди. Это три семьи — моя, с какого перепуга император пошёл на нарушение закона, я не знаю. Вторая Саймана ди Саксена и Якоба ди Трейдена. Остальные носят приставку де.

Я спрятал дело и направился домой, предупредив всех, что завтра будет рассмотрение дела дочери банкира. Арман посетовал, что будет шумно. Я с ним был полностью согласен. Настроение как-то само по себе улучшилось. Нет, я не смог справиться с неприятием самого себя, но стало как-то легче. Как говорят, если жизнь дала тебе лимон, сделай лимонад. Главное, чтобы принцу не пришло в голову меня женить. Конфуза не оберёшься. Обращаться куда-то за наукой любви для мужчин было страшно.

Дома меня ждала неприятность.

— Вас ждёт Патрик, — сказал Клаус. — Ваша светлость, мне показалось, что лорд чем-то очень встревожен. Выслушайте его, пожалуйста.

— Если он не начнёт снова свою песню о том, что его обидели, то выслушаю.

Я помолчал, а потом сказал:

— Клаус, вызовите Александра в столицу. И ещё у меня к вам весьма необычная просьба.

— Я слушаю вас.

— Найдите мне специалиста в области зелий и аретфактов. Желательно, чтобы этот человек не был связан с магистрами и тем более с Зольдаром.

Клаус посмотрел на меня внимательно, а потом сказал:

— Есть такой человек. Это ведьмак по имени Осберт. Он живёт недалеко в Клече. Он потомок прежнего императора или кого-то из его семьи, но он очень много берёт.

— Я заплачу любые деньги, а если он захочет поживиться кое-чем из хранилища артефактов, то спорить не буду.

Клаус поклонился и махнул рукой камердинеру. Я покосился на стоявшие на столике лекарства и не стал их пить. Мне пришло в голову, что сомневаться с Зольдаре я стал после операции, а ведь мне вырезали артефакт, который мне поставил лекарь. Небольшой камешек, который находился в паху. Как говорил имперский лекарь, он долен помочь мне справиться с некоторыми неприятностями чисто женского толка.

Патрик сидел в кресле сжавшись, словно на него могли напасть. Я посмотрел на него и сел напортив.