Госпожа Кофе - страница 17

Нас с Тимуром, что называется, пасли и снимали. Снимки, как я поняла, представляли собой раскадровку видеофильмов, где главными героями были мы. То есть наши свидания, проходившие в моей квартире, были записаны на видеопленку и представлены на обозрение Сереже.

Трудно объяснить себе то, что я испытала, увидев все это. Это был даже не стыд, а какое-то сильное чувство, которое испытывает человек, униженный предельно. Наши интимные, любовные сцены, где все дышало трогательностью и нежностью, было представлено Сереже как пошлый порнофильм. Получалось, что он знал о нашей любви, о наших свиданиях и здесь долгими одинокими вечерами готовил план мести или разоблачения. Вероятно, искал способ, как унизить или уничтожить нас двоих. Возможно даже, все так и было, и только смерть помешала осуществиться его планам.

И как не увязывалось это с нашими последними часами, проведенными вместе, когда он баюкал меня, раздавленную обещанием Тимура исчезнуть из города, изнемогавшую от любви к Тимуру, баюкал и обнимал, целовал, называл «заей» и говорил о своей любви. Хотел ли он тогда моей смерти? Или (что сейчас казалось верхом благородства) он простил меня и всю свою боль и обиду направил на Тимура? Неужели, узнав о нашей связи, он стал больше дорожить мной? Неужели для того, чтобы мужчина полюбил по-настоящему, ему надо распалить себя ревностью?

Я просмотрела документы. Да, как я и предполагала, это были отчеты частного детектива о проделанной работе. Он описывал в хронологическом порядке наши встречи с Тимуром – время, адреса, прикладывая к этому материалу еще и снимки. Можно было себе представить, как страдал Сережа. Какой тварью считал меня.

Получалось, что я должна была сейчас ноги целовать тому, кто его убил. Кто знает, может, я этому человеку была обязана жизнью? Или двумя жизнями – моей и Тимура?

А что… Нет, этого не может быть. А что, если это Тимур его убил? У него, во всяком случае, уж точно был прямой мотив.

Я разволновалась. Отправилась на кухню на поиски бутылки спиртного. Меня всю колотило от сознания того, что я избежала смерти. Иначе сегодня хоронили бы меня (или Тимура).

По дороге в кухню я услышала странные звуки. Вернее, вовсе и не странные, если бы я точно знала, что в доме кто-то есть. Но в доме никого не должно было быть. И дверь я за собой запирала, это точно. Крысы? Мыши?

Нет, это были шаги. Точнее, звук убегающих ног. Босых ног. И еще мне показалось, что кто-то дышит у меня за спиной.

Призраки? Точнее, призрак. Сережи? Он умер, а его душа будет метаться среди людей до тех пор, пока не поднимется к небесам.

– Сережа? – позвала я так, словно он мог быть где-то совсем рядом. – Сережа! Где у нас виски? Водка?

Я обманывала себя и того, кто находился в доме. Призрака ли, крысу ли. Пусть они знают, что я дома не одна, что мы здесь с Сережей.

– Ау! Сережа, где ты?

Словно я не знала, что его тело опустили сегодня в землю. Зарыли, как зарывают всех, у кого перестает биться сердце.

Я все-таки вошла в кухню, она была ярко освещена. В ней стоял всего лишь один стол, на котором возвышалась коробка, а в коробке я нашла то, что искала. Джентльменский набор – виски, сигареты «Мальборо», галеты, бутылка виноградного сока.

Как будто бы кто-то позаботился обо мне и привез все это заранее, зная, что я сюда приеду. На самом деле все это осталось от грустных Сережиных посиделок. Он привозил это сюда для себя, чтобы насладиться в одиночестве своей печалью, чтобы поплакать здесь без свидетелей и пожаловаться самому себе на меня, редкую сучку, на мою черную неблагодарность. А еще чтобы помечтать о своей мести.

Где-то в глубине дома хлопнула дверь. У меня от страха подкосились ноги. И зачем я только сюда приехала?

Поздно ночью, когда я, трясясь от страха, попыталась уснуть, устроившись в кресле, позвонил Тимур. Я представила себе, как он, стараясь не разбудить спящую Альмиру, вылез из постели и ушел в дальнюю спальню, чтобы поговорить со мной по телефону.

– Валя, милая. Как ты там?

– Мне страшно, Тимур. Кажется, по дому кто-то ходит. Кто-то топает.

– Это нервы. Как бы я хотел оказаться там, рядом с тобой.