Град Екатерины - страница 2

Андрюха отмахнулся:

— А ты, Земцов, завсегда так. У тебя на все один ответ — ежели да кабы… Ты вот в нужник этот не ходи потом.

— Почему это не ходи? — удивился Земцов.

— А вдруг провалишься?

Солдаты дружно рассмеялись. Земцов тоже улыбнулся.

— И ночью не спи, — подхватил другой солдат.

Земцов вопрошающе посмотрел на него:

— Почему это не спи?

— А вдруг помрешь во сне!

Все снова закатились от смеха.

— Да ну вас, — отмахнулся Земцов и задумался о чем-то.

— А куды лучше рвануть-то, а, Андрюха? — спросил тот же солдат.

— Да хоть под Невьянск, хоть на Каму. А то, глядишь, и на Волгу.

— Эка хватил, на Волгу!

— Да куды ноги понесут, только бы не здесь под унтером в дерьме копаться.

— Да уж. Волков бояться — с козлами жить.

— Молодец Иван, — похвалил Андрюха сметливого сослуживца. — В точку попал!

Около служивых начал крутиться солдат по прозвищу Сморчок. Маленький, тщедушный мужичок со злым взглядом свинячьих глазенок. Андрюха подозрительно глянул на него и окликнул:

— Эй, Сморчок! Ты чего тут уши греешь?

— Кому Сморчок, а кому Елпидифор Дормидонтыч! — огрызнулся тот.

— Сопля ты куриная, подь отсель, пока не вытянул, — строго сказал Андрюха.

Сморчок сделал неприличный жест и убежал прочь. Солдаты заулюлюкали ему вдогонку.

— Да, братцы, полк наш без Сморчка что деревня без дурачка!

Солдатский смех стал еще сильнее. Тут, как черт из табакерки, появился унтер.

— Хватит байки травить. А ну вставайте да за лопаты. Неча мне тут рассиживать! — Подождал, пока солдаты не принялись за работу. — В Уктус приехал новый Горный начальник, капитан Татищев. Говорят, шибко строгий. И то хорошо! Снимет с вас стружку-то. Завтра отправитесь к нему, бездельники! Послужите. Хватит здесь даром хлеб жрать!

В кабинете Татищева[1] в этот вечер засиделись допоздна. Вся Уктусская слобода давно уже видела первые сны, а в здании Горного управления Василий Никитич и его соратники, берг-мейстер Иван Иванович Блюэр и берг-фогт Иван Федорович Патрушев, занимались делами, которых накопилось невпроворот. Ну, заодно и ужинали.

Татищев повернулся к Патрушеву:

— Я, тебе, Иван Федорович, вот что скажу: коли велено государем взять под надзор все уральские заводы, так и надо взять! А главное — расшевелить это «горное царство» местных заводчиков да разобраться, что тут у них к чему. Вот Демидовы: в Берг-коллегии нет ничего об их заводах. Какова их действительная мощь, исходя из чего они ставят цену? Продают только казне или еще кому? Почему десятину в казну не платят? Чего ждать от них? Берг-коллегия уже пыталась разведать. Сначала через тобольскую канцелярию Сибирского генерал-губернатора. Канцелярия ни гугу. Затем был здесь сенатский кабинет-курьер Голенищев-Кутузов. Но Демидов отнесся к нему безо всякого почтения и, как говорится, «учинился противен, ведомостей не дал и уехал с заводов в Санкт-Петербурх».

Патрушев согласно закивал:

— Да, помню, помню, было. Так ты чего хочешь, Василь Никитич? У Демидовых мошна большая, на всех хватит…

— Да, всех и вся они к рукам прибрали. Но мы на то сюда и посланы, чтобы порядок навести. И наведем! Что скажешь? — не унимался Татищев.

— Мне дожить бы спокойно, сколько Господь отвел, да я бы и этому был рад. На то, чтобы горы сворачивать, у меня силенок уже нет.

— Ладно, Патрушев. Я с тебя много не требую. Ты, главное, рядом будь. Мне голова твоя в делах во как нужна. Опыт да совет твой.

— За этим дело не станет.

Патрушев поднялся из-за стола, начал одеваться.

— Пойду я, пожалуй. Что-то нездоровится мне.

— В добрый час, Иван Федорович. Иди, отдыхай. А завтра езжай в Верхнекаменский завод, посмотри, как там. Главное — можно ли там усиление сделать. Проверь, как плотину восстановили. А я днями приеду.

Патрушев попрощался и вышел. Татищев продолжил разговор с Блюэром[2].

— Нас государь сюда прислал. С нас и спрос будет. Что скажешь, Блюэр?

— Да я, Василий Никитич, в административных-то делах не особо сведущ, мне инженерия как-то ближе будет. И вижу я тут разруху премногую. На заводах не припасено ни угля, ни руды, денег нет для найма с воли, мастеровые разбрелись, а наделанное железо не перевезено на пристань и лежит на складах при заводах.