Грани веков [СИ] - страница 27
Ярослав тоже достал свой — значок связи в верхнем углу экрана отсутствовал.
— Даже экстренный вызов недоступен! — Ирина растеряно взглянула на Когана.
— Я ничего не понимаю, — признался Коган. — Но все четверо не могут одинаково галлюцинировать!
— Это старые дома… — задумчиво произнес Михалыч. — Тут раньше жили сотрудники институтов, научная, так сказать, прослойка.
Все трое уставились на водителя. Тот кашлянул.
— Вот, говорю, — продолжил он, — возможно, мы попали в зону действия каких-то испытаний? Я читал про похожие у американцев…
— Какие испытания? Какие американцы?! — воскликнула Ирина. — Мы же были в Москве, на улице! Господи, это какой-то бред! — неожиданно, она выскочила из машины и решительно направилась в сторону леса.
— Ира, подожди! — крикнул Коган, устремляясь за ней. — Куда ты?
Ярослав и Михалыч переглянулись. — Я машину не оставлю, — покачал головой Евстафьев. — Чего в темноте по лесу шариться? Лучше от нее вообще не отходить, пока не рассветет.
Коган и Ирина уже углублялись в лес, светоотражающие нашивки на их форме сверкали в свете фар.
— Я за ними, — решился Ярослав. — Михалыч, если вдруг заблудимся — врубай сирену!
Он довольно быстро нагнал их, проваливавшихся по колено в глубокий рыхлый снег.
— Ира, это неразумно, — втолковывал Коган, — сейчас ночь, метель, мы рискуем заблудиться и замерзнуть. Нужно переждать в машине хотя бы до утра, а там будет видно! Как говорится — утро вечера мудренее…
Ирина, казалось, прислушивалась к его словам; пройдя еще несколько шагов, она остановилась, словно обессилев, и оперлась на подставленную руку Когана.
— Лес, — проговорила она озираясь по сторонам, — вокруг только лес!
Она подняла взгляд на Ярослава.
— У тебя тоже телефон не ловит?
Ярослав кивнул. Они уже поворачивали обратно к машине, когда ему показалось, что в глубине чащи перед ними мелькнула вспышка.
Вглядевшись, он различил смутные отблески, вспыхивающие и гаснущие где-то вдалеке.
— Давид Аркадьевич! — окликнул Ярослав, — посмотрите…
— Что там? — Коган, щурясь, силился различить в темноте огни, на которых указывал Ярослав.
— Свет! — воскликнула Ирина. — Там кто-то есть!
Коротко посовещавшись, они решили направиться в направлении вспышек, чтобы выяснить их источник.
Ярослав шел первым, освещая дорогу фонариком смартфона.
В голове теснились сотни мыслей, она бредовее другой, но ни одна из них не шла в сравнение с окружавшей его реальностью. Он решил сконцентрироваться на том, что происходит в данный момент, выбросив на время из головы тот факт, что каким-то неведомым образом он и его коллеги оказались в заснеженном лесу вместо Варшавского шоссе. Как ни странно, это помогало.
По мере их продвижения по лесу, слой снега под ногами становился ощутимо тоньше; ветер стих, и в воздухе кружились единичные снежинки. Тянуло гарью.
Ярослав, сбавил шаг, поджидая отставших спутников. Они остановились у высокой разлапистой ели, из-под ветвей которой открывался обзор на поляну в нескольких метрах от них.
В центре её находилось черное выжженное пятно с обугленными дымящимися ветками и тлеющими стволами. Чуть поодаль виднелся шалаш, основой которого служило массивное бревно с уложенными на него ветками.
Ирина приглушенно вскрикнула. В нескольких шагах от них на талом снегу, распростав руки, ничком лежал человек. Переглянувшись, Ярослав и Коган осторожно двинулись к телу.
Человек был худ и мал ростом, черные курчавые волосы обрамляли намечавшуюся лысину. Из-под драного полушубка торчали босые ноги в бесформенных штанах.
Склонившись над ним, Коган осторожно тронул человека за плечо и, убедившись в отсутствии реакции, осторожно перевернул его. Ирина ахнула. На груди человека зияла огромная рана, лохмотья ткани были пропитаны черной кровью, которая успела натечь на землю, образовав лужу, в которой, фактически, плавало тело.
Коган со свистом втянул воздух сквозь зубы, но профессиональные рефлексы уже взяли свое — левая рука уже нащупывала пульс на сонной артерии.
— Жив? — тупо спросил Ярослав, заранее зная ответ.
— Посветите… — Коган вглядывался в перекошенное гримасой, заросшее черной бородой лицо человека, — пульсации не ощущаю, но тело кажется еще теплым… Нужно разрезать одежду.