Граница - страница 46

— Нет, — ответил Хат. — Это наш последний козырь.

— Две-три таких посудины нам не страшны, — сказал Летимак, — но если их будет больше, то полагаться придется только на скорость хода.

— Не понимаю вашего страха, — сказала принцесса. — Сапгир, князь Тилитский, обещал безопасный проезд через свои владения, а на его слово можно положиться.

— Уже нельзя, — сказал Хат. — Он убит. Это стало известно утром, я не стал тебе говорить.

Принцесса убрала с лица косынку и внимательно посмотрела на Хата.

— Ты уверен, что поступил правильно? Может надо было вернуться?

— Нам некуда возвращаться. И ты это знаешь лучше меня. Положимся на удачу.

Принцесса, не отвечая, погладила его по руке.

— Прах меня побери, — сказал Летимак. — Прямо по курсу. Или я сплю.

Впереди поперек Мсты тянулась темная полоска.

— Мост? — спросила принцесса. Но ей никто не ответил, все напряженно глядели вперед.

— Еще ни одному из халашских князей не удавалось распространить свою власть на оба берега Мсты, — сказал Хат, — но, похоже, Тушмануману удалось. Это мост. Надо уходить.

— Поздно, — ответил Летимак.

Позади, из неширокого устья неизвестной речки одна за другой выходили галеры, выстраиваясь в цепочку.

— Прорвемся? — Хат явно колебался. Летимак покачал головой.

— Против течения? Они легко нас догонят.

— Ладно, — сказал Хат, — тогда вперед.

На палубе стало тихо, люди стояли у бортов. Скоро расстояние сократилось настолько, что стало возможным разглядеть подробности. Наплавной мост, соединявший берега Мсты, был составлен из бревенчатых плотов, связанных толстыми канатами, поверх бревен был пущен настил из досок. К плотам, через каждые несколько десятков шагов, были пришвартованы галеры, вероятно, для придания им большей устойчивости, (сооружение не выглядело чересчур прочным) а, может быть, на случай нападения вражеских кораблей. По мосту в обе стороны двигались вереницы конных и пеших.

Когда корабли миновали заросший мелколесьем песчаный остров, взорам открылось зрелище, раскинувшегося на правом берегу лагеря, представлявшего собой скопище шалашей, среди которых выделялись разноцветные палатки и шатры.

Хат встал с кресла и подошел к капитану.

— Сбросить ход!

Летимак прокричал слова команды, матросы полезли на мачты, раздался шелест спускаемых парусов. Караван замедлил движение. От моста отвалила галера, с кормы которой свешивалось узкое красно-золотое полотнище халашского флага, и пошла навстречу.

— Один хороший порыв ветра и путь свободен, — с досадой сказал Летимак.

— И не надейся, — сказал, поднявшийся на мостик вместе с Белым, Чойба Рыжий. После чего обратился к Хату.

— Ты надеешься, что халаши пропустят твои корабли?

— А на что мне еще надеяться? — удивился Хат. Чойба смерил его тяжелым взглядом.

— Брось, хурренит, ты же воин. Пусть «Беркут» прогуляется вдоль моста, несколько залпов его камнеметов разнесут всю эту флотилию вдребезги, а мы тем временем разведем плоты. Дело десяти минут.

— Это можно, — подтвердил Летимак. Хат кивнул.

— Можно. А теперь посмотрите на «Беркут».

— Проклятье, — сказал Летимак. — Они спустили паруса.

Хат хрипло засмеялся.

— Коннетабль Замыка не очень-то торопится в Отиль.

— Но тогда зачем он спешил в устье Хемуля? — спросил Пайда Белый. — Подождал бы еще немного, и идти в Отиль стало бы незачем.

— Потому что старый король еще жив, — рассеяно ответил Хат.

— Хат! — резко крикнула принцесса, порозовев от гнева.

— Прости, — Хат ничуть не смутился. — Но, думаю, ни для кого здесь не секрет, что твои братья ничего не желают так, как твоей смерти, и только слабеющая с каждым днем, воля Гугена Семнадцатого еще ограждает тебя от их ненависти.

Между тем галера приблизилась на расстояние броска копья. Видно было, что судно совсем недавно спущено на воду. И строили его, судя по всему, в спешке. Из пазов торчали клочья пакли, а сквозь жидкие разводы сурика, покрывавшего борта, просвечивала древесина. Даже весла двигались как-то вразнобой, а люди на борту держались не вполне уверенно, при каждом колебании корпуса норовя схватиться за какую-нибудь опору. Длиннобородый человек в халашской, скроенной из стальных треугольников броне и широкополой черной шляпе, стоял на носу галеры, подняв руку.