Граница проходит рядом - страница 12

С ненавистью и презрением смотрели на него люди. Но больше всех возмущался молодой парень-мотоциклист, который встретился с ним в поселке.

— «Газик» перевернулась, гадина? — наступал он. — Пять человек было?!

Юноша несколько раз замахивался, намереваясь ударить задержанного, но его оттесняли.

— Да свой же я! Клянусь, свой! — божился Гурген. Однако ему не верили. Паспорт, который нашли в кармане, оказался фальшивым. А дружинники умеют разбираться в документах.

…Через час Гурген Саркисьян с перевязанной кистью левой руки находился в кабинете командира пограничной части. Высокий седоватый полковник, слушая его рассказ, то хмурился, то улыбался.

— А как вы считаете, можно нашу границу перейти безнаказанно? — спросил он.

— Никак нет, — четко ответил Саркисьян. — Она действительно на замке.

— С собакой получилась неувязка, — озадаченно сказал полковник. — Ну, ничего. Поговорим с чабаном и подарим ему свою, пограничную. А сейчас вам надо поспать. Вопросы есть?

— Никак нет. Есть просьба.

— Слушаю.

— Пожалуйста, не назначайте меня больше учебным нарушителем…

Полковник пристально посмотрел на собеседника:

— Отдыхайте, товарищ лейтенант. Завтра подробно разберем наши плюсы и минусы…

Когда же это началось? В школе, когда он получил первую двойку и возненавидел за это учительницу? А может, еще раньше? Ведь обижался Богдан на родителей, когда ему в чем-нибудь отказывали, обижался на товарищей, которые умели сказать правду в глаза. Болезненное самолюбие, зародившись под потаканием сердобольных родственников, с годами росло и развивалось. Из маленького капризного себялюба, не знавшего никаких отказов в семье, не терпевшего чьих-либо замечаний, постепенно формировался эгоист.

Видимо, в том и состоит слабость многих людей, что они не умеют замечать и оценивать в первую очередь свои недостатки. Богдан считал себя человеком безупречным. Он умел защищаться, парировать удары, нападать. В школе с ним никто подолгу не дружил, а побаивались многие. И не потому, что Богдан ходил в секцию бокса — из сверстников были ребята физически покрепче его, побаивались ловкости неожиданного удара.

Поссорился Богдан с Вовкой Литвиненко, поссорился из-за пустяка, не поделили, кому парты передвигать, кому пол мыть в классе, а на другой день одноклассник пришел в школу с синяком под глазом. Как Вовка сам пояснил, отец от кого-то узнал, что сын тайком покуривает и «подверг его экзекуции».

Плохо относился к Богдану Сережка Боголюбов. Наверное, были у него на это свои причины. Верескун молчаливо терпел насмешки, а камень за пазухой держал. Но вот Сережка одну за другой получает двойки по математике. Не имей Богдан сам двоек, он бы не упустил случая со всей «комсомольской принципиальностью» выступить в школьной стенной газете о двоечнике Боголюбове, который позорит и тянет весь класс назад. Это сделал кто-то другой. Газета повисела день и… исчезла. А поскольку в ней критиковали только Сережу, с него и спросили комсомольцы, куда он девал «За отличную учебу». Боголюбов клялся, давал комсомольское слово, что не дотрагивался до газеты (не такой он дурак!), не помогло — «схлопотал» строгача, И никому, конечно, в голову не пришло, что газету уничтожил Богдан. Это он, улучив момент, подвернул ее под пальто и отнес в кочегарку.

И все-таки солидный заряд к падению Богдан получил позднее, перед призывом в армию. Потом, когда наступили длинные бессонные ночи, он неторопливо размышлял над своим недавним прошлым, восстанавливая в деталях отдельные эпизоды…

— Как подстричь? — молодой красивый парикмахер обнажил в улыбке золотые зубы.

Богдан хотел заказать новую стрижку, но забыл, как она называется и попросил привычную — полубокс.

— С периферии? — спросил мастер, засовывая концы белого покрывала за ворот клиента.