Гранитный линкор - страница 12
— Чем могу служить, товарищ матрос? — не выпуская горячей руки Лены, тихо спросил капитан.
— Жду, куда зачислят... Меня здесь никто не знает. А вы, товарищ капитан, чуточку знаете. Прошу, помогите мне... Я... спортсменка, радистка, не смотрите, что я такая хрупкая... Хочу в настоящее дело!
— В бой?
— Да!
Углов помолчал минуту, потом взял девушку под руку, слегка прижал ее к себе, и они пошли легко и быстро. Шли молча, не создавая куда. Обоим было хорошо. Над ними склонилось северное небо, похожее на бескрайний голубоватый луг; звезды, как весенние колокольчики: дотронешься — зазвенят.
Где-то близко разорвался снаряд, за ним другой. Над Гранитным взвились ракеты.
Лена невольно задрожала и прижалась к капитану. Углов, казалось, не слышал разрывов.
Они шли и шли, изредка останавливались, будто невзначай смотрели друг на друга и опять шли.
Комендант оборонительного района «Угрюмый» генерал-майор Семин вошел в просторную светлую землянку начальника штаба, в которой сразу стало тесно от его могучей фигуры. Сидевший за широким столом перед разложенной картой рослый с обветренным подвижным лицом полковник Федоров быстро поднялся.
— Есть что-нибудь серьезное? — густым басом спросил генерал.
— Да.
Семин пододвинул табурет и сел около полковника.
— Слушаю.
Федоров заглянул в разложенные перед ним карты с показаниями обер-лейтенанта Гопмана.
— Противник готовит операцию по захвату Угрюмого.
Генерал поднялся, задумчиво прошелся по землянке. Удлиненное с крупными чертами смуглое лицо его омрачилось.
— Силы противника превосходят наши в три раза.
— Я считаю шредеровскую затею авантюрой. Особенно сейчас, когда гитлеровцы потерпели крах под Москвой и Сталинградом.
— Не согласен с вами, Федор Петрович, — генерал прищурился. — Не авантюра это, — он снова сел на табурет. — Подумайте, Угрюмый отвлек на себя значительные силы, сковал действия генерала Фугеля. — Семин провел карандашом по карте. — Смотрите, на восток немцам продвигаться опасно — Угрюмый в тылу. Ослабить блокаду — равносильно самоубийству: тогда мы ножом вонзимся им в спину. Угрюмый — кость, застрявшая в горле жадного волка. Коль скоро он не избавится от нее — сдохнет.
— Но ведь и мы вынуждены держать здесь отборные части, — возразил полковник.
— Намного меньше, чем противник.
— Это точно. А если Фугель бросит против нас все свои силы?
— Опасно. Думается, план Шредера — немедленно одним ударом разделаться с Угрюмым, уничтожить нас. Затем освободившиеся дивизии перебросить на основные направления нашего наступления.
— Пожалуй, правильно.
— Не пожалуй, а так. Нам будет тяжело... Но помощи у командующего фронтом просить не будем!
— А как же?
— Просить помощь теперь — помогать врагу! — генерал положил на стол тяжелый кулак.— Будем наступать!
— Мы наступать не сможем!—горячился полковник. — У нас мало снарядов, плохо с продовольствием и фуражом. Блокада Угрюмого усилилась...
— Все это я учитываю.
— Однако хотите начать наступление...
— А по-вашему, ждать, когда противник начнет его?
— Нет, не ждать, срочно просить у командующего подкрепление.
— В наших условиях мы не сможем его быстро получить.
— Наступать тоже не сможем! — не уступал полковник.
— Но спутать карты противнику мы должны!
Генерал поднялся и долго ходил по землянке.
— Это наш долг!.. Сегодня поступят снаряды.
Федоров молчал.
— В ночь на четвертое начнем штурм Гранитного линкора!
— А на флангах высадим несколько десантных групп! — поняв замысел генерала, продолжал Федоров. — Создадим впечатление широкого наступления...
— Правильно! Заставим врага приготовленные для наступления силы бросить туда, куда нам нужно!
— Как показал Гопман, Фугель убежден, что мы не сможем сейчас начать наступление в районе Гранитного линкора.
— А мы его начнем! — улыбнулся генерал.
— Значит, подумает он, у них эти возможности появились...— увлеченно продолжал развивать мысль генерала полковник.— Это, действительно, может спутать его карты!
— Надо только не забывать, что операцию готовит не штаб Фугеля, а полковник Шредер. Этого матерого пруссака не так легко одурачить. Он может разгадать наш замысел, особенно если штурм Гранитного будет неудачным. Шредер воспользуется этим и попытается прорвать нашу оборону.