Гражданин двух планет - страница 15

Прогуливаясь по городу, вы бы обнаружили, что некоторые улицы заканчивались своеобразными гротами, где с потолка свисали причудливые сталактиты. Гроты были расположены так, что в них не попадали прямые солнечные лучи, а мягкое матовое свечение цилиндрических вакуумных ламп создавало ощущение лунного света, очень приятного для глаз после яркого света снаружи. Посейдонцы умели прекрасно ездить верхом, но этот способ передвижения использовали лишь для укрепления тела и развития ловкости, так как к их услугам всегда был государственный электрический транспорт. В общем, социалисты-утописты нынешнего, девятнадцатого столетия, попади они в Каифул, оказались бы просто в идеальной стране.

Государство владело всей землей, всеми видами общественного транспорта и связи, всем производством. И система эта действительно была настолько удачной, что ни один посейдонец не желал бы ее отмены или корректировки. Когда какой-либо гражданин хотел, к примеру, получить для своих целей вэйлукс (воздушный корабль), он просто обращался к соответствующим служащим, дежурившим на многочисленных вэйлукс-станциях по всему государству. Если кому-то вздумалось заняться земледелием, он шел в Департамент почв и пашен, и ему без проволочек выделяли в аренду землю. Можно было арендовать оборудование для производства любых изделий. И все по очень низким тарифам, рассчитанным так, чтобы обеспечивать лишь покрытие производственных расходов Департамента да зарплаты служащим, наблюдавшим за этой сферой общественной собственности. Думаю, примеров достаточно. Увы, сейчас в мире не существует политической гармонии, подобной той, которую обеспечивала выборность чиновников в Посейдонии, где за соблюдением законов пристально следили поборники прав, и сама жизнь общества, в основном, была образцом истинных социалистических принципов.

Убежден, что сейчас не нужно слепо копировать те методы управления, которые применялись тогда. Я еще немного скажу о них просто для полноты картины. В то очень далекое время посейдонцы не знали забастовок, всегда мешающих обороту капитала и работе предприятий, заставляющих голодать тех, кто трудится, и неизменно приносящих больше страданий бедным, чем богатым. Секрет такого стойкого иммунитета прост: наше правительство выражало волю большинства людей, к тому же достаточно образованных. Было бы странным, если бы у такого народа и при таком правительстве экономические разногласия могли бы оказывать отрицательное влияния на жизнь общества.

В Атле господствовал единый принцип во взаимоотношениях нанимателя и работника: если человек оказывал кому-то какую-либо услугу — не имело значения, физическим или чисто интеллектуальным трудом, — ему полагалось вознаграждение: при этом не важно было, представлял ли собой наниматель или работник одно или несколько лиц. Наши законы, закреплявшие экономическое равенство, были полными и достаточно обстоятельными. Не стану вдаваться в подробное описание того, что можно назвать законами о труде, но все же несколько примеров могут показаться любопытными. Наверное, стоит предварить их короткой историей о том, как они вошли в силу, и таким образом показать, как в те древние времена окончательно и справедливо решались трудовые проблемы, очень похожие на современные и столь же опасные для мира и порядка, как любой промышленный переворот.

На камне Максина были начертаны слова, ставшие основой для урегулирования противоречий между трудом и капиталом, на которые часто ссылалось официальное законодательство: «Настанет время, когда те, кто работает на других, будут угнетены и восстанут в гневе, чтобы уничтожить своих угнетателей. Но пусть рука их остановится, если они повинуются Мне. И Я скажу им: «Не наносите вреда человеку или имуществу его, даже если вы угнетаемы им. Разве все мы не есть братья и сестры? Разве все мы не есть сыны Отца, Творца неизреченного?» Вот Мое повеление: угнетение должно быть уничтожено. Могут ли вещи, что меньше человека, господствовать и угнетать хозяев? Ищите смысл слов Моих со тщанием».

Ученик этики поймет это повеление в том смысле, что угнетаемые экономически классы не должны наносить урона ни угнетающим их предпринимателям, ни их собственности. Богатые классы, возможно, не меньшие жертвы обстоятельств, чем бедные. Выровнять же положение можно, не надеясь на провидение, но создавая соответствующие условия жизни. И сделать это было не так сложно, как кажется, стоило только попытаться. На одного угнетателя приходилась тысяча угнетаемых. Но большинство последних обладало правом голоса, было определено законом, что раз правительство должно быть слугой народа, то самым демократичным способом решать проблемы являются выборы. Кроме этого, ко всему народу был обращен призыв голосовать за принятие свода экономических законов и за привилегию Рея осуществлять над ними контроль. Я приведу здесь лишь те положения, что соотносятся с нашим нынешним временем и сегодняшними проблемами.