Гражданская Оборона (Омск) (1982-1990) - страница 13

На этом фестивале Егор Летов познакомился с Янкой Дягилевой, «Черным Лукичем» Вадимом Кузьминым и другими своими будущими соратниками. Все они после фестиваля отправились в Омск и на квартире у братьев Лищенко записали акустику. Через некоторое время Черный Лукич вместе с Мишей Поздняковым снова посетили Омск и они попытались организовать у Егора группу КОМИТЕТ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ОПАСНОСТИ, но в статусе этой группы им удалось записать всего одну песню.

Вернувшийся из Новосибирска домой Летов прекрасно понимал, что пока комсомольская «телега» о фестивальных подвигах дойдет до Омска, у него в распоряжении еще имеется несколько недель. Не теряя времени, Егор свез к себе домой аппаратуру ПИК ЭНД КЛАКСОН и в этот узкий временной интервал мая-июня 87-го года на время уходит в свою студию и в одиночку записывает ПЯТЬ (!) получасовых магнитоальбомов: «Мышеловка» (1987), «Тоталитаризм» (1987), «Некрофилия» (1987), «Хорошо!!» (1987), «Красный Альбом» (1987)[6].

Все эти альбомы были записаны единолично Егором, но в аннотации к ним состав группы определялся так: Джа Егор — вокал; Лукич — ударные; Майор Мешков — соляг с фузом; Килгор Траут — бас; Дохлый — гитара. Под всеми этими псевдонимами, как вы понимаете, скрывался сам Летов: фамилию Мешков он взял у уже известного нам майора КГБ, Килгор Траут — это один из любимых персонажей Курта Воннегута, а Лукич — не более, чем завуалированная ссылка на вездесущего Ильича. «Записал в одиночку, — подтверждает Егор, — то есть накладывал все инструменты сам. Просто чтобы не разучивать партии, не канителиться».

Добрый приятель Летова, Дима Логачев, не пожалел для друга магнитофон «Олимп-003», на который было записано процентов восемьдесят всей ГрОб-продукции. В свою очередь «клаксоновцы» радужно и радушно снабдили Егора другими необходимыми для записи инструментами, которых он сроду никогда своих не имел, и аппаратурой, включая второй магнитофон. Оба магнитофона Летов слегка переделал, добавив в общую электрическую цепь мерзостное звучание советских колонок и долбежно звучащих инструментов.

Формально числившийся художником-оформителем, Летов к тому моменту уже давно находился в свободном плавании. Не связанный с социумом никакими договорами, он нес трудовую вахту у себя дома, фиксируя по одному альбому за два-три дня, наполненных, правда, практически непрерывной 12-часовой работой. Тогда Егор был сторонником максимально быстрой, внезапной записи («чтобы все рождалось прямо вот тут, прямо сейчас!»), считая, что длительная работа убивает вдохновение и создает «ремесленность»[7]. Материалом для работы послужили композиции периода 1985–1987 годов.

Записи альбомов предшествовало немалое количество полустудийных экспериментов, проведенных Егором Летовым и Кузей Уо в подвалах и институтских лабораториях города Омска.

Вот как, например, Егор описывает открывающий эту серию альбом — «Мышеловку»: «…Это — фактически мой первый «достойный» альбомчик, за который мне не стыдно. Помню, что когда я его закончил, свел и врубил на полную катушку — то начал неистовым образом скакать по комнате до потолка и орать от раздирающей радости и гордости. Я испытал натуральный триумф. И для меня это до сих пор незыблемо остается основным мерилом собственного творчества: если сотворенное тобой не заставляет тебя самого безуметь и бесноваться от восторга — значит оно — вздорная, бренная срань. «Мышеловка» — как и «Красный альбом» — сборник ранних (84–86) песенок, сборник несколько наивный и бравурный, зато очень живой и энергичный. Густое изобилие кличей «хой!»…».

В записи каждого из инструментов приходилось прибегать к немалому количеству технических хитростей. Для того чтобы зафиксировать на пленку сложную барабанную партию, Летов записывал ее на девятую скорость и играл в два раза медленнее необходимого темпа. Затем магнитофон переключался на 19-ю скорость, в результате чего барабаны звучали в режиме хорошо темперированного хардкора — как, например, в композициях «Пластилин» и «Иван Говнов».

Уже в те годы Летов тяготел к грязному звучанию.