Грешник и Святая - страница 5

Это могло продолжаться бесконечно, но он оторвался от моих губ и посмотрел на меня своими живыми серыми глазами, заставляя все внутри сваливаться в потоке счастья. Мы улыбались как два влюбленных идиота, хотя наверно такими и были. Двое несчастных, которые прошли через ад, чтобы в конце вместе гореть от одного огня, но главное, что вместе. Теперь я не отпущу его никуда, каким бы монстром он не был, он оставался моим.

Он оторвал меня от шкафа, и я сильнее вцепилась в его шею, чтобы удержаться, и рассмеялась. Мой смех эхом пронесся по комнате, заставляя Александра улыбаться. Левой рукой он держал меня за попу, а правая располагалась на моей голой спине.

Он аккуратно положил меня на кровать, мои ноги все еще обхватывали его спину. Александр продолжил меня целовать, он оставлял свои поцелуи то на моей шеи, то на плечах, заканчивая обычно губами, и так несколько раз.

Мои руки потянулись к замку его штанов, мне было неудобно их расстегивать, и Александр на секунду остановился. Ухмыльнувшись он выпрямился, мне пришлось опустить свои ноги, чтобы ему было проще. Он бросил на меня свой воинственный взгляд, как бы приказывая мне, при этом не произнося ни слова, и как бы странно это не звучало, я знала, что конкретно он хочет, и понимание того что я хочу сделать так, отдавалось мурашками.

Он внимательно смотрел на меня пока я, слегка дрожащими руками, расстёгивала собственный топ. Разделавшись в этими дурацкими пуговицами, я сняла с себя топ и бросила куда-то за спину. Мои соски уже давно затвердели от возбуждения, а внизу скоро потечет река.

Я уже хотела перейти к растягиванию штанов, но он остановил меня. Он быстро расстегнул этот дурацкий замок, как делал это пару часов ранее, а затем опустился на колени. Со всей нежностью, он сначала снял с меня обувь, и лишь затем перешел к штанам. Мне пришлось чуть-чуть приподняться чтобы он смог их стянуть. Когда он это сделал, мои штаны полетели куда-то в сторону шкафа, да мне было и не важно.

Александр немного отошел, и стал просто смотреть на меня.

— Ну как? — поинтересовалась я, устав ждать и улыбаясь.

— Как всегда идеально, — улыбаясь ответил он.

— И чего ты ждешь?

— Любуюсь.

Это заставило меня немного покраснеть.

— Ты покраснела, — сказал он чуть ли не смеясь.

Я попыталась сделать самую серьезную гримасу, какую только могла. А этот нахал все также стоял и ухмылялся. Мне даже пришлось встать, так что мое обнаженное тело почти касалось его. Он внимательно следил за каждым моим движением.

— Либо ты, Александр Морозов, сейчас же займёшься со мной любовью, — интимным голос произнесла я.

— Либо что?

— Либо я замерзну, — ответила я смотря на него снизу верх, слегка улыбаясь.

— Нельзя отказывать такому создания, — тихо прошептал он.

— Вот именно, — ответила я. — Так чего же ты ждешь?

— Этого. — было такое ощущение что его глаза в момент стали еще ярче, светлее чем, то что всегда окружало его

.

— Хм. Этого, — тихо произнесла я целуя его в губы. — Или может этого, — продолжила я и прошлась языком по его щеке. А потом опять вернулась к его превосходным губам.

Наши языки сплелись в глубоком поцелуе, его руки нагло блуждали по моему голому телу. Поддерживая мою спину, он аккуратно положил меня на кровать не прекращая поцелуй. Я почувствовала теплое и мягкое прикосновение кровати. Он был сверху. Я обхватила его тело своими ногами. Краем уха я слышала, как он расстегнул свою застежку на штанах.

Александр на секунду оторвался от меня, и посмотрел в мои темные глаза. Затем я почувствовала мягкий толчок, и он вошел в меня. Это заставило меня застонать. Он нежно вошел на всю глубину и вышел, мое тело слегка выгнулось, а он все смотрел на меня своими кварцевыми глазами.

Когда он вошел в следующий раз, я оставила царапины на его спине, но он их даже не почувствовал. Наращивая темп, Александр стал целовать мою шею, углубляясь с каждым новым толчком. Под ним мое тело выгибалось в сладкой агонии. Я была его, и только его, я хотела, чтобы этот день никогда не заканчивался. Мои мысли затихали с каждым новым приходом блаженства.

Он стал жестче, теперь я уже начала громко стонать, а дыхание стало тяжелым.