Грезы Тадж-Махала - страница 11

Яра отчаянно на него посмотрела. И вдруг взгляды их встретились. И теперь принц не мог оторвать глаз от замарашки. И тут…

Он спешился, подошел к Яре. И, приняв поданный вертлявым слугой платок, стер сажу с ее лица. А потом вдруг встал перед нею на одно колено и произнес:

— Будь моей женой, красавица!

И Яра ответила:

— Да!

Когда я была еще совсем молоденькой девочкой, я знала эту историю. И еще я знала то, что со мной такого не будет. Что большая и сказочная любовь достались другой. Нур-Джахан, конечно же, была единственной, от кого сходили с ума принцы.

А потом я узнала, что это не так. Оказывается, и в моей жизни может быть чудо!

Но самое интересное я узнала, когда уже рассталась со своим телом. Выяснилось, что этой сказочной истории и вовсе не было! На самом деле все произошло гораздо прозаичнее. Нур-Джахан приглянулась мелкому чиновнику, но он получал слишком мало денег, чтобы жениться на Яре и взять (как требовал обычай) себе в жены еще и ее старших сестер. Поэтому он рассказал о ней более состоятельному чиновнику — своему знакомому. Тот увидел Яру и тоже испытал потрясение. Показал девочку начальнику на службе. Так знатные люди любовались девочкой, как диковиной. И весть о ней достигла главного евнуха из гарема принца. Тот выразил любопытство и купил Яру в наложницы Джахангиру. Дальше были сложные гаремные интриги и звание сначала просто жены, а уже потом — любимой супруги… А потом Нур-Джахан сама придумала эту историю и заставила весь падишахский двор ей поверить! Она была очень сильной женщиной.

Пока я была живая, я всегда испытывала смущение перед Нур-Джахан. Может быть, за то, что моя история оказалась лучше, чем ее. И лишь став призраком, я поняла, что единственная по-настоящему реальная волшебная история произошла только со мной. И больше ни с кем!

Прости, Нур-Джахан!

В лунном свете многолюдный великий город Дели на берегу Джамуны, струящей свои голубые воды среди белых песчаных пляжей, сверкает, как россыпь драгоценностей — тысячи мраморных башен, куполов и минаретов, вздымаясь в небо, отражают сияние луны. Величественная колонна Кутб-Минара[22] кажется издалека высоким столбом дыма, а четыре минарета Джамма Масджид[23] тянутся к луне, пронзая темно-синее ночное небо. По обочинам дорог тянутся базары и лавки, украшенные сотнями фонариков. Воздух напоен ароматом розового масла, запахом цветов из цветочных лавок, из домов доносится музыка, смех, звон украшений, и все это вместе взятое создает странное очарование, которое можно сравнить с прохладной тенью райского сада среди адского зноя. Обилие цветов, волны ароматов, бренчание браслетов танцовщицы, голос певицы, бегущий вверх и вниз по всем ступеням гаммы, четкий ритм танца, отбиваемый рукой стройной красавицы, рекой льющееся вино, непрестанная перестрелка огненных взглядов, груды плова и кхичури[24], жестокие, лживые, нежные и хитрые улыбки; на дорогах не смолкает топот конских копыт, грубые окрики носильщиков паланкина, звон колокольчиков слонов, дребезжание двуколок и визг колес крестьянских повозок.

Посреди города — великолепный торговый квартал Чандни-Чок. По его улицам разъезжают на конях раджпутские и могольские стражники. В лавках квартала выставлено все, что только есть ценного на свете. В одном месте среди толпы под звуки саренги[25] танцует и поет танцовщица, в другом показывает фокусы бродячий фокусник, а вокруг стоят и глазеют сотни людей.

Самая густая толпа вокруг «предсказателей судьбы». Вряд ли астрологи пользовались когда-нибудь таким почетом, как во времена могольских падишахов. И индусы, и мусульмане относились к ним с равным уважением. Могольские падишахи были ревностными почитателями астрологии, нередко они не приступали к важным делам, не посоветовавшись прежде с предсказателем. Вскоре после событий, описанных в этой книге, младший сын Аурангзеба, Акбар, поднял восстание против своего отца. В его распоряжении было пятьдесят тысяч раджпутов. У Аурангзеба войска было мало, но, доверившись предсказанию звездочета, Акбар промедлил с выступлением. Тем временем Аурангзеб, прибегнув к хитроумному маневру, сорвал его замыслы.