Гримниры - страница 4

— Я знаю его, — сказал Вигго. — Он Валькирия.

Торин обошёл джип и открыл дверь Рейн. Он поднял её, обнял за талию и сказал что-то. Они оба засмеялись. Чёрт возьми! Мне нужен был звук. Как будто мои мысли включили его, смех Рейн, смешанный с глубоким хихиканьем Торина, донёсся до меня.

Вигго наклонился вперед.

— Кто она?

— Мой лучший друг, и кто-то, на кого ты не должен так смотреть, — Торин и Рейн направились к входной двери Коры.

— Она прекрасна для Смертной, — сказал Вигго. — Когда ты используешь Бифрост для посещения, я пойду с тобой. Может быть, она и я…

— Она и Торин вместе, и она не Смертная.

— Валькирия? Я никогда раньше её не видел.

— Она намного больше, — рассеянно ответил я, сосредоточившись на двери. Давай, Кора. Открой дверь. Я хотел убедиться, что с ней всё в порядке. Вот и всё. Я видел движение в её окне.

— Я бог, — хвастался Вигго. — Нет никого более желанного, чем бог.

Я рассмеялся.

— Она более сильная, чувак. Она Вёльва.

— Не выдумывай. Вёльвы вымерли. Оставшиеся — старые и бесполезные.

— Она последняя в своём роде. Бабушка сказала мне, — дверь открылась, но вместо Коры её отец стоял в дверях. Разговор между ним и Рейн был кратким. Коры не было дома. Она поехала в магазин вместе со своей матерью, но кто-то был в её комнате.

Игнорируя Вигго, который всё ещё говорил о Вёлур, я сосредоточился на окне спальни Коры. Мне нужно было видеть внутри. В следующую секунду её крыша стала прозрачной.

Коры не было в её комнате. Но был человек. Он был одет в чёрный плащ с капюшоном, поэтому я не мог видеть его лица.

— Это…

— Гримнир, — сказал Вигго. — Знаешь, что это значит?

Кора была на грани смерти. Я не позволю этому случиться и не позволю её душе быть принятой жнецом матери.

ГЛАВА 1.

ДУШИ

Женщина потянулась, чтобы погладить волосы кассира. Её рука прошла через его голову и скользнула вниз, а слёзы наполнили глаза. Другой призрак. Я опустила глаза, прежде чем она заметила меня.

Голливуд показывал всё неправильно. Призраки не были белыми капельками, плавающими бесцельно и помогающими людям. Они также не мерцали как голограммы в поезде с наркотиками. Никаких зияющих ранений или полукопчёных конечностей. Они даже не были прозрачными. Они выглядели настоящими, прочными, как вы и я.

Я сосредоточилась на том, чтобы помочь маме с продуктами, по одному предмету за раз. Похоже, сегодня вечером у нас будет тако. Я любила тако. Может быть, я помогу ей приготовить.

Мысли о еде не помогли. Я всё ещё могла видеть кричащий призрак краем глаза. Я не хотела её жалеть, но я это сделала. Почему они не могут просто двигаться дальше? Что заставило их задержаться? Незаконченное дело? Я снова взглянула и поймала её взгляд на себе.

Пожалуйста, не подходите ко мне, не прикасайтесь ко мне или не следуйте за мной.

Призраки были настойчивыми, но я должна быть осторожной, признавая их или предлагая им оставить меня в покое. Разговор всегда был односторонним, и люди это заметили. Месяца, который я провела в психушке, было достаточно. Я никогда не вернусь туда. У психиатрической палаты были самые раздражающие призраки. Люди могли быть сумасшедшими, когда они были живы, но они были более сумасшедшими, когда были мертвы.

Моё сердце колотилось, я держала голову прямо, когда достала предметы из тележки и положила их на конвейер. Эта способность видеть призраков была проклятием. Большое, жирное, уродливое проклятие, с которым я изо всех сил пыталась справиться и терпела неудачу. Я всё ещё не знала, как и почему я могла видеть мёртвых людей. Это началось три месяца назад, ночная молния ударила по бассейну во время тренировки в местном университете и убила моих коллег-пловцов средней школы. Некоторые из нас выжили, но что-то случилось со мной в ту ночь. Я на самом деле видела призраков моих друзей и ангельских светящихся существ, которые уводили их.

Моя ошибка в том, что я сказала моим родителям. Они связались с доктором Венделлом, их убедили, чтобы я поступила в психиатрическое учреждение. Это не помогло.

Я снова вздрогнула и потерла руки.

— Холодно? — спросила мама.

Я подарила ей крошечную улыбку.